Блажка и Овес подтянулись друг к другу, чтобы прикрыть Шакала. Оказавшись в центре кольца, Шакал понял, что конец близок. Свин Кул’хууна пал. Клык сражался без него, весь залитый кровью, с ятаганом в каждой руке. Выкрикивая проклятия на языке своих противников, он ничуть не уступал им в свирепости. Остальные еще держались на свинах, но прямо на глазах у Шакала Гвоздь получил копье в грудь – удар оказался настолько сильным, что острие вышло из спины и выбило его из седла. Рванув туда, Шакал вскочил на спину варвара и рубанул убийцу Гвоздя. Но тяжаки напирали с новой силой. Оказавшийся рядом с Шакалом Мед испустил крик ужаса, когда ятаган отсек ему руку. Хвата вытащили из седла, и он исчез под опустошительным натиском орков. Свин Блажки погиб, пока она сражалась в седле. Она откатилась в сторону и продолжила борьбу, используя мертвого зверя как баррикаду.

Кольцо рушилось.

С криками и проклятиями Шакал толкнул свина Гвоздя, устремляясь вперед. Не думая о собственной защите, он позволил оркам окружить его, надеясь отвлечь их от своих братьев хотя бы ненадолго. Он чувствовал, как лезвия ятаганов и наконечники копий целуют его плоть. Чертыхаясь от ран, он продолжал двигаться, одержимый стремлением испытать пределы силы, которую давали ему останки Аттукхана. И испытывать их, пока не сделает свой последний вздох. Он не заметил, как выпал из седла, – только осознал в какой-то момент красного беспамятства, что снова сражается на своих двоих. Его тальвар сломался, расколовшись об орочий череп. Тогда он взял копье и орудовал им до тех пор, пока оно с треском не развалилось. Орки, крупнее и сильнее, снова и снова бросались на него. Резали его, кололи, сбивали с ног и лупили стальными кулаками, но он вставал и резал, колол и лупил их в ответ.

Под ногами Шакала валялись десятки тел. Но не меньше оставалось стоять перед ним. Собираясь гурьбой, истекая слюной в предвкушении убийства, они жадно глядели на него темными звериными глазами. Он собрался с духом, чтобы оказать им достойный прием.

По рядам орков пронесся громкий крик – всего одно слово на их дикарском языке, но Шакал не смог его разобрать. Все тяжаки отвернулись от Шакала и, вскинув оружие, с воплем бросились прочь. Сбитый с толку Шакал оглянулся и увидел несколько групп всадников – они приближались со всех сторон. На крупных оленях, чьи рога мерцали бледным, призрачным светом, восседали воины с растрепанными косичками и выбритыми сбоку черепами. На скаку они пускали стрелы из луков и пронзали орков боевыми копьями с деревянными остриями. Сметая всех на своем пути, всадники улюлюкали, но их олени, хоть и бежали во всю прыть, сохраняли пугающее безмолвие.