– Твою ж мать! Какое поле? Какие экстрасенсы? – не выдержал Президент. – У меня на улицах толпы беснующихся американцев, а вы занимаетесь всякой херней! Вы еще к гадалке сходите! Лучше настегайте свое управление контрразведки. Пусть оторвут задницы от кресел, выйдут на улицы и выяснят, что на самом деле происходит.

– Сэр, эта группа и работающие там люди имеют хорошую репутацию. Они помогали в очень сложных операциях, и мы относимся к их мнению очень серьезно. По их словам, сейчас мы наблюдаем эффект, схожий с применением инфразвукового воздействия на мозг на очень большой территории. Я посчитал нужным поделиться с вами этой информацией.

– Хорошо. Прошу прощения за резкий комментарий, – смягчил тон Президент, поймав укоризненный взгляд Бэйтса. – Я знаю, что вы хорошо делаете свою работу, и надеюсь, что так будет и дальше. Я прочитаю ваш доклад.

– Спасибо, сэр, – без особого энтузиазма кивнул директор и прервал сеанс связи.

– Ну ты посмотри на них, – Президент бессильно откинулся на спинку кресла. – Даже наши «шпыёны» с ума посходили. Телепаты-экстрасенсы... Чем они там занимаются? На что деньги тратят? Следующий раз они вообще цыганок вместо экспертов наберут.

– Ты поосторожней с людьми, – посоветовал глава МНБ. – Я знаю этого парня давно. Настоящий профи. Если он решил вынести тему на твой уровень, значит она того стоит.

– Ладно. Погорячился я. С самого утра настроение хреновое, кидаюсь на всех как цепной пес. Жене нагрубил. На помощника накричал ни за что. Ты тут мне сидишь, лекции читаешь. Что, заняться больше нечем?

– Не рычи. У меня настроение не лучше. Я быстро пройдусь по ситуации в стране. Потом на вечер назначим встречу генералам. Но, чтоб я не забыл, сбрось мне на почту копию цэрэушного доклада. Ты ведь все равно его читать не будешь, а мне лететь на восточное побережье – в самолете почитаю.

– Хорошо. Если сочтешь доклад стоящим, дай знать. Я его сам просмотрю.

Когда глава МНБ ушел, Президент встал с кресла и подошел к окну. Его на секунду захлестнуло тревожное предчувствие перемен, мрачной, угрожающей существующему порядку лавиной надвигающихся на Америку. В стране надо было что-то менять. Народ это чувствовал. Его люди из Администрации это чувствовали. Он и сам постепенно осознавал это, но понятия не имел, что конкретно надо было делать и в каком направлении двигаться, и от этого ему становилось страшно. Любой шаг, нарушающий систему, которая более-менее успешно функционировала на протяжении почти сорока лет, может привести к катастрофе. С другой стороны, если оставить все как есть, катастрофы тоже не избежать. На улице шел снег, неспешно накрывая белым полотном лужайку перед Белым Домом и весь Вашингтон. «Что это? Погребальный саван, означающий конец всему, что он знал и любил, или чистый лист бумаги, ждущий, когда на нем будет написана новая страница американской истории, – с необъяснимой тоской в душе подумал он, глядя на медленно опускающиеся на землю снежинки. – Только вот что на нем написать? И стоит ли вообще его пачкать?»