— Скучно, — тоном обиженного ребенка заявил белобрысый.

Отвернулся, продолжая бубнить под нос. Но послушался и принялся переодеваться, перекладывать снаряжение, аккуратно сложил скаф у стены.

— Больной ублюдок. Хотел своего прирезать ради потехи. И так каждый раз, — с отвращением пробормотала рыжая. Оглянулась и смерила меня оценивающим взглядом. — Ты что скажешь, искатель?

— Что ты хочешь услышать? — ответил я вопросом на вопрос, пожал плечами. — Здоровяк прав, мы тут сдохнем.

— Лиам сказал, ты проведешь нас, куда надо, — с прилипшей к губам усмешкой возразила Мора. — Что ты специалист. Чтобы сохранить жизнь дружкам, дурить не будешь.

— А ты поверила? — хмыкнул я. Заметил, как содрогнулась, и добавил: — Не думала о том, что я мог согласиться в надежде потянуть время? Там, глядишь, приятелей найдут. Или вы уйдете с насиженного места. К примеру, испугаетесь чего-нибудь.

— Ты блефуешь.

— Разве?

— Не сомневаюсь, — твердо сказала она. — И если будешь морочить голову, убью.

— Охотно верю, — с иронией ответил я. — Тогда как достанете то, что нужно?

— Разберемся. Ключ у нас есть, схемы уровня тоже, — чуть менее уверенно произнесла Мора.

— Не пройдете и половины пути, — хмыкнул я. Сел, прислонился к стене и вздохнул. — От вас мало что останется.

— А теперь пытаешься запугать, — утвердительно сказала Мора. — Ожидаемо.

— В самом деле? Хотя ужаснуть большим, чем это… — невесело улыбнулся я и сделал широкий жест, — вряд ли возможно. Но ты не думала…

— О чем?

— Да о том, что вас специально пнули вместе со мной? Что вы по каким-то причинам мешаете Лиаму, неудобны и неугодны ему?.. Иначе объяснить то, что навязал вас, я не могу. Ведь прекрасно знает — если достать Летопись вообще возможно, справлюсь и сам. И прекрасно мотивировал, создал четкие правила игры, в которые вы не вписываетесь. И более того, будете мешать. Но скорее…

— Что? — с кривой усмешкой спросила рыжая, изобразив на лице скептическое выражение.

— Не слишком долго, — закончил я мысль. И развел руками — дескать, прости, но правда. Вновь откинулся на стену, подставив холоду больной бок.

Она порвалась что-то сказать, но осеклась. Контролировала выражение, а активно считывать эмоции я не рисковал, но видел — некие сомнения посеял. Лицо ненадолго потемнело, на лбу собралась глубокая складка, а в глазах метались то злость, то страх.

Правда, спустя секунду мотнула головой, я уловил эхо какой-то едкой насмешки и насторожился. Наемница не верила моим словам. Более того, что-то твердо знала, отчего выстрел дал маху. А значит…