Маслов, шедший предпоследним, досадливо поморщился, заслышав пение Чума.

Музыку он любил, но те звуки, что издавал снайпер, стоило только ему войти в музыкальный раж, впивались в его голову тупой пилой, наполняя половинки разваленного творчеством певца черепа болью, по сравнению с которой зубная боль казалась легким, не стоящим внимания, недоразумением.

Невольно замедлив шаг – сейчас Игорю хотелось оказаться как можно дальше от оравшего во всё горло снайпера, он пропустил мимо себя Благоволина и, загребая ногами дорожную пыль, принялся рассматривать колыхания малиновых трав по обе стороны дороги.

Обогнавший его капитан вдруг остановился, развернулся в сторону от дороги и что-то выкрикнул, отшатываясь в сторону.

Разобрать его слова Игорь не успел – в траве сверкнула белая вспышка, голову обдало холодом, и пыльная дорога внезапно встала дыбом, прижав его к своей тёплой стекловидной груди.

– Помо..ги… – Прошептал он в сторону Благоволина, прежде чем резко сгустившиеся сумерки скрыли от него фигуру капитана.

От забытья его пробудил дробный стук – что-то тихо, но настойчиво вторгалось в его сознание требуя немедленной реакции. С трудом заведя под себя руки, ощущение было, словно он лежал на песчаном пляже и песчинки, протестуя против его вторжения, хватали пальцы руки, Игорь чуть оттолкнулся от земли открывая глаза.

Обрадованные вниманием снежинки, сознание обожгло удивлением – на той планете с расстрелянным городом было тепло, с удвоенной силой застучали о прозрачную преграду, отделявшую его лицо от их танца. Подхваченные ветром они бились о заиндевевшее стекло –удивлённая мысль обожгла сознание – «Стекло? Передо мной? Откуда» и каждое такое столкновение ломало безупречную геометрию их тел, превращая танцоров в мелкую блестящую пыль.

Чуть повернув голову, он увидел края чёрного леса – плотно стоявшие деревья были непривычной формы с острыми, словно изломанными ветвями, грозившими соседям яркими игольчатыми кончиками. Ещё доворот головы – сознание затопило тошнотой, но Игорь успел разобрать цветастый, оранжево-жёлтый корпус непонятной машины, зарывшейся в снег рядом с ним. Валивший из трещины в её теле дым на миг замер, сопротивляясь порывам ветра, сгустился и сквозь него Маслов разобрал лицо Благоволина, с озабоченным выражением смотревшего на него.

– Я… Я сейчас… Встану, – прошептал Игорь пытаясь оттолкнуться руками от заиндевевшей почвы, но прилив слабости и дурнота одержали верх.

Подломившиеся руки бессильно скользнули по снегу и последнее, что он успел почувствовать прежде чем обморочная темнота поглотила его, был холод стекла, ударившего его по лицу.