– Ну да, конечно. На свете всего такого много, что и мудрецам не ясно, – несколько переиначив известную фразу, слова оригинала напрочь вылетели из его головы, Маслов положил руки на консоли: – Может тяги прибавим? А так мы до планеты, – он кивнул на затянутый облаками овал: – Неделю ползти будем. А, Ролаш?

– Попробуй, – кивнула она в ответ, и Игорь вдавил кнопку газа.

Ничего.

Ещё одна попытка закончилась тем же результатом.

– Эээ… Ролаша? – Покачав мышкой из стороны в сторону – это действие так же не породило никакого результата, он перевёл взгляд на напарницу, демонстрировавшую ему с экрана свой идеальный профиль: – У нас корабль как вообще? Исправен?

– Все системы функционируют нормально.

– А что тогда, – начал он, но тут шорох помех, ставший уже привычным фоном, стих, и в его шлем ворвался пышущий молодецким задором новый голос.

– Мы чтим твоё нетерпение, предок! Йя-хуу! Да мы сами сгораем от него! Да-да-да! Все мы! Всё наше Сообщество жаждет принять тебя! Как же долго мы ждали тебя, дружище! Но скажи? Ты воевал? Бился с чешуйчатыми? Проливал их кровь? Она и вправду холодна как лёд? А уюсы? Как же мы ждём твоих рассказов!!! Уверен – при встрече с тобой от них и пера целого не осталось! Брат! Мы в нетерпении! Да-да-да, – к нетерпению добавились капризные нотки, а сам голос неуловимо изменился – теперь с человеком беседовала истосковавшаяся по мужскому вниманию и почитанию, красавица: – Отчего не спешил ты? Зачем один странствовал вдали от нас? Ну же, говори! Хотя нет! Молчи! Ты будешь говорить, когда наши объятия сомкнутся на тебе, – последовал настолько глубокий и откровенно призывный вздох, что Игорь невольно покраснел, бросив короткий взгляд на кусавшую губы Ролашу.

– И тогда, в наших объятьях, – заворковала красотка: – Ты расскажешь о своих подвигах, странствиях, героических свершениях и страданиях. Ты же страдал, да? Один, в этой ледяной пустоте…

– Дура тупая, – Взорвалась, не выдержав это пение Ролаша: – Какой, к демонам, холод?! Тут вакуум!

– Вдали от домашнего тепла, ты страдал, – не обращая внимания на её вскрик, продолжила щебетать девица: – Бедный… Одинокий и несчастный… Но сейчас всё позади, миг – и ты будешь дома. Я согрею тебя своим теплом и…

– Чем?! Ты куда лезешь?! Это мой мужчина! – От вопля разгневанной Богини у Игоря поплыло перед глазами, и он вжался в кресло ожидая чего-то эдакого – Божественного, раскалывающего само мироздание.

– И твою игрушку мы починим, – не обращая никакого внимания на её слова, продолжила Энфа: – Где ты её нашёл? Какая она забавная…