Окружившие его младшие жрецы, последнее было видно по куда как менее роскошным облачениям, подняли вверх шесты с изображениями Бога и принялись выпевать торжественно тяжёлую мелодию гимна, прославляющего самопожертвование ради высшей благости.

Камера вновь сменила положение и теперь стали видны, застывшие в сотне метров от золотого столба, неестественно правильные коробки пехоты.

Вышедший вперёд командир поднял вверх руку с зажатым в кулаке жезлом, камера чуть придвинулась, давая крупный план и перед Игорем возник легат Претории, чья броня, хоть и походила на современную, но всё же была какого-то архаического вида.

Подчиняясь команде от первого отряда отделился десяток солдат, быстрым шагом направившихся прямо к требовательно запульсировавшему столбу. Не снижая темпа марша, ни секунды не колеблясь, манипула вступила в свечение – секунда и тела солдат, превратившись в подобие золотых капель, метнулась вверх, к простёртой над землёй ладонью божества.

Эффект не замедлил себя ждать.

Неумолимо приближавшийся к Богу шар вздрогнул, словно наткнувшись на препятствие, замедлился, но словно преодолев неожиданную преграду, продолжил свой путь к цели.

Золотое лицо исказилось гримасой страха, впервые обезобразившей чеканно правильные черты. Пальцы шевельнулись и луч, прежде позволявшей поместиться в себе десятку человек, прыжком расширился, едва не задев краем поспешно отпрыгнувших прочь жрецов.

Жезл в руке легата повелительно качнулся и центурия, уже и так потерявшая в священном огне почти треть солдат, дружно шагнула вперёд. Чеканя шаг, словно участники триумфа, центурия шагнула в сияние, чтобы секунды спустя ярким потоком влиться в ладонь своего Бога.

Результат проявился немедленно.

Налившийся светло-голубым шар рванулся назад и теперь уже великанам пришлось отступать, не имея сил сдержать напор Бога.

Наклонившись вперёд, словно преодолевая напор сильного ветра они всеми силами пытались переломить ситуацию, раскаляя потоки огня до ослепляющего глаз белого свечения.

Увы, сила была не на их стороне.

Всё новые и новые отряды погружались в бивший из ладони луч и всё новые души, сливая свои лучики в один мощный поток спешили поддержать своё божество.

Выстроившиеся в одну, длинной змеёй изгибавшуюся колонну подразделения одно за другим исчезали в жертвенном огне. Но были и те, кто, противясь такой участи выскакивали из строя, бросая наземь оружие и доспехи.

Противников самопожертвования хватали, и жрецы, чьи роскошные наряды были измазаны кровью, принимались терзать отщепенцев, вонзая в их тела длинные изогнутые клинки ритуальных ножей.