Она кивнула и посмотрела на него так, словно он пытался заманить ее в ловушку, но взяла арбалет.

– Когда-то я считалась лучшим стрелком на флоте, – сказала она.

– Хорошо. – Он протянул ей четыре болта. – Слева от ветрошпиля, на джионе, сидит лучник. Нужно его убрать. – Хасрин прищурилась, потом кивнула и взяла болты. – Остальным натянуть тетиву и приготовиться стрелять по моему сигналу.

– А каким будет сигнал? – спросила Фарис.

– Я скажу: «Привет», – ответил Джорон.

– Хранпал, – сказала Анзир, – если кто-то из нас не справится, или Хасрин промахнется, ты погибнешь.

– Это будет неприятно, – заметил Джорон, – поэтому я вам приказываю стрелять без промаха. – На всех лицах появились мрачные улыбки. – А теперь я буду считать до двух сотен, вы должны успеть занять свои позиции, а я сниму со спины ветрогона.

Когда Джорон укладывал ветрогона под лианами, а потом устраивался у края поляны, он вдруг понял, что счет до двух сотен занимает невозможно долгое время. К тому же не самое приятное – ведь его маленький отряд раз за разом задавал ему одни и те же вопросы: А что будет, если мы промахнемся? Что, если нас постигнет неудача? И ему никак не удавалось отправить эти мысли в безопасную гавань, чтобы они перестали его тревожить.

Пока он продолжал считать, у него возник еще один вопрос: – Почему я выбрал Хасрин? – и близкая смерть стала еще более реальной. Хасрин когда-то была хранительницей палубы, значит, превосходно владеет арбалетом. Он положил руку на лиану вариска, стиснув стебель так сильно, как только мог, чтобы избавиться от дрожи. Что, если она не станет стрелять? Что, если промахнется специально?

В этот момент он досчитал до ста девяноста, пробормотал себе под нос: «Мать присматривает за своим сыном», встал и подошел к самому краю поляны, где заканчивались кустарник и густая листва.

– Я ищу ветрошпиль, – сказал он, и его собственный голос, прозвучавший спокойно и ровно, больше всего удивил самого Джорона. Затем он сделал два шага вперед и оказался на поляне. – Я попал в нужное место?

Молчание.

Казалось, все женщины, мужчины и лесные существа прекратили свои дела, чтобы посмотреть на человека, который выступил вперед и вежливо спросил, где он находится, у тех, кто собирался его убить. И хотя это был всего лишь миг, крошечная прядь времени, даже не песчинка в часах, он оказался настолько длинным, что Джорон успел подумать сразу о нескольких вещах.