Айвен передаёт мне мешок, коснувшись моей руки тёплыми пальцами, и отступает, снова становясь холодным и далёким.

– Спокойной ночи, Айвен, – выдавливаю я, вцепившись в мешок. Лицо и шея у меня неудержимо пылают. – Спасибо за еду.

– Спокойной ночи, Эллорен, – после напряжённого молчания отвечает кельт своим вязким, как густой мёд, голосом.

Он пристально смотрит на меня и беспокойно вскидывает голову, будто бы от испуга. Невозможно понять, о чём он думает.

Он обжигает меня на прощание знакомым настойчивым взглядом и уходит.

Смущённая и раскрасневшаяся я потихоньку вхожу в комнату.

В камине пылает огонь, отсветы пламени согревают мои взвинченные нервы.

Диана лежит на моей кровати, обняв одной рукой спящую шелки. Ариэль развалилась на своей постели на сбившихся, неопрятных простынях и злыми глазами пожирает шелки. Винтер стоит на коленях у кровати Ариэль, ласково поглаживая подругу по израненной руке и шепча успокаивающие слова.

Диана не спит. Она следит за каждым моим шагом, когда я вешаю накидку на крюк, который Джаред вбил нам в стену, и опускаюсь на пол возле своей кровати, привалившись плечом к матрасу. Кроватей у нас явно маловато. Пора найти ещё парочку – нас становится всё больше.

– Как она? – Шелки даже во сне хмурится, по её лицу пробегает судорога.

– Она измучена, но её страх понемногу отступает, – отвечает Диана. – Она поняла, что здесь ей никто не угрожает, я на её стороне, а со мной лучше не связываться. – Ликанка обнажает зубы в угрожающей улыбке, будто напоминая: я дочь вождя стаи! И в который раз при виде этой кровожадной гримасы у меня появляется озноб.

– Айвен Гуриэль принёс шелки еду, – показываю я на мешок. – Здесь сушёная рыба.

– Я догадалась, ещё когда ты шла по коридору, – отвечает Диана, обидевшись, что я постоянно недооцениваю её исключительно острое зрение, обоняние и слух. – По запаху. – Ликанка пристально вглядывается в меня. – Я ждала тебя.

Её слова повисают между нами в воздухе, я чувствую, как мои щёки снова краснеют.

Ликаны… и их восприятие окружающей среды. Диана слышала всё, о чём мы с Айвеном говорили, и наверняка почувствовала, как нас с кельтом влечёт друг другу. Бессмысленно влечёт. Диана бесстрастно смотрит на меня, не произнося ни слова… за что я ей очень благодарна.

Я тоже молчу. Слышен только приглушённый голос Винтер и потрескивающий в камине огонь.

Хорошо, что Диана даже не упомянула имени Айвена, и я очень ценю это, но промолчать о Рейфе не могу.

– Диана, – неуверенно говорю я, – я видела… как ты целовала моего брата.

– Я собираюсь с ним спариться, – невозмутимо отвечает ликанка.