Люсиль заворожено смотрела на свою мать, ловя каждое произнесенное ей слово. Сердце ее сжалось, ведь казалось, что она уже не может полюбить эту женщину сильнее, чем есть. И все же это было возможно.

– Мам… – колдунья снова обвила ее ладони. – Это так красиво. Я надеюсь, что это правда. Что так и будет. Потому что я тоже хочу оказаться со своими родственными душами. Только я не могу представить, как я буду там без тебя, – она рассмеялась со слезами на глазах.

– Ох, дорогая, – Констанция поспешила стереть влагу с ее лица. – Это не значит, что мы никогда не увидимся. Ты будешь в одном раю, а я в другом, но это не значит, что между ними нет двери, – она улыбнулась.

Люси уткнулась в ее ладони:

– Я так сильно тебя люблю, мам…

– Я знаю, дорогая, – она притянула дочь к себе. – Я тоже тебя так сильно люблю.

Это объятие казалось вечным. Возможно, оно и было таковым. Заканчиваясь в одной вселенной, тут же начиналось в другой, создавая неразрывную бесконечную цепочку. Может быть, так происходило с любым нашим действием? Тем самым, которое хотелось запечатлеть в самом пространстве. Навсегда.

Глава 18

Глава 18

Чуть позднее в поместье Редлоков проходил очередной званый ужин. Правда, на этот раз было бы уместнее сказать «обед». Он был намного более праздничным и радостным, чем обычно, ведь сейчас на нем присутствовали давно утерянные компанией единицы, а именно – Бенджамин Уорд и Феликс Минтвуд. Часть собравшихся по своему обыкновению помогала хозяйкам дома с готовкой и сервировкой стола, а другая часть уже принялась вести около светские беседы и напиваться воккой.

Антуанетта и Элеонора были как раз из вторых – женщины обложили Феликса с двух сторон, расположившись на диване в гостиной. Леди Гринфайер даже выпросила настоящее вино из запасов Редлоков. Несколько капель уже успели испачкать ее белоснежную блузку.

– Может быть, попробуешь мелирование? – Тони потрепала свободной рукой черные волосы колдуна.

Ее ноги были закинуты на ноги Минтвуда, и она в принципе выглядела крайне увеселенной.

– Тебе не кажется это какой-то обыденностью? – рассуждал он, покачивая свой бокал.

Нора вдруг резко схватила его за плечо:

– Может быть, попробуешь красный цвет? – в ее глазах пылал самый настоящий энтузиазм.

– Любовь моя, ну ты совсем, что ли, с ума сошла? – хохотал Феликс.

– Нет, ну а что? Не попробуем… – пепельноволосая задумчиво притихла, пытаясь придумать продолжение фразы.

– …не попробуем! – поддержала ее Леруа.

– Именно! – женщины стукнулись своими фужерами.