— Ешьте это. Сушеное мясо лучше поберечь на потом.

Жирные курочки были приняты с энтузиазмом.

Уже темнело, однако Тани внезапно сделалось не по себе. Ей не сиделось на месте, она вставала, расхаживала взад-вперед, оглядывалась по сторонам. Нитра заметили это и спросили, в чем дело.

— Не знаю, — ответила Тани. — Пахнет чем-то странным. Какой-то опасностью. Нам лучше уйти отсюда.

Туземцы вопросительно уставились на нее.

— Быть может, сюда идут те, кто убивает по ночам. Я знаю только, что смерть близко.

Ей ужасно не хотелось этого говорить, еще, чего доброго, примут за дуру. Но отец учил ее: лучше быть осторожным, чем беспечным. Пусть лучше смеются над тобой живым, чем оплакивают мертвого. И предводитель нитра, похоже, принял ее слова всерьез.

— С какой стороны ты чувствуешь смерть?

Тани огляделась, пытаясь нащупать ответ. Поначалу она была не уверена, но потом трудноуловимый сигнал сделался отчетливее. Она подняла руку и указала:

— Оттуда. Из пустыни. Я чувствую это с той стороны.

Предводитель бросил несколько слов другим нитра, и те быстро свернули лагерь. Вновь оседлали лошадей, несмотря на их негодование, и поехали в сторону, противоположную той, откуда Тани чувствовала приближение опасности. Новое место было куда менее удобным, зато ночь прошла благополучно. Вскоре после рассвета Тани проснулась и увидела, что один из воинов нитра куда-то уходит. Вернулся он к тому времени, как они сварили свэнки. Предводитель выслушал его рассказ, повернулся и посмотрел на Тани долгим, задумчивым взглядом, в котором отчетливо читалось благоговение.

Он не сказал Тани, что их отряд не был единственным, отправившимся на поиски того, кто отмечен Гремящими-в-Горах. Один из таких отрядов обнаружил их бывшую стоянку и заночевал там. Вернувшийся воин нашел на месте ночлега груды свежих костей, лежащих вокруг кострища. Воинов убили те, кто приходит ночью. Убили вместо них самих, послушавшихся предупреждения мудрой женщины. Клан обязан ей тремя спасенными жизнями. Такой долг не должен оставаться неоплаченным. Предводитель не спеша опустошил свою кружку до последней капли драгоценного напитка. Потом подошел к Тани и присел перед ней на корточки. Девушка удивленно подняла на него глаза.

Он принялся говорить жестами. Тани внимательно следила за его руками. Часть жестов оказалась для нее новой и непонятной, так она ему и сказала. Предводитель на миг застыл и снова принялся жестикулировать, на этот раз значительно медленнее.