– Хорошо. – Элодсса выдернул из мертвого орка оружие Мидлы, передал клинки ей и направился к трупу человека, намереваясь вытащить из его груди свой кинжал.

Человек оказался счастливчиком. Шаман до сих пор был еще жив, хотя на губах у него проступила кровавая пена, хлопьями стекающая на подбородок и бороду.

– Ты… – Человек попытался задержать взгляд на Элодссе, склонившемся над ним. – Хозяин все равно завладеет ключом.

– Вот уж не знаю, кто твой хозяин, но эльфы просто так не расстаются со своей собственностью.

Элодсса уперся правым коленом в грудь умирающего, вытащил кинжал и перерезал шаману горло, наблюдая, как стекленеют карие глаза. Затем он взял со стола ключ, немного подумал и сгреб в лежащую на полу сумку все слезы дракона, вполне трезво рассуждая, что мертвецам они уже без надобности, а гномы с карликами как-нибудь обойдутся.

– Мертв? – спросила Мидла, когда он подошел к ней и взял эльфийку на руки.

– Да, он колдовал, когда я пришел. Что-то с ключом делал.

– Это не наше дело, пусть шаманы разбираются. Он служил оркам?

– Скорее, наоборот, – пропыхтел Элодсса, вынося Мидлу в коридор. – Это они служили ему.

– Как такое вообще возможно? Орки никогда не служили низшей расе.

– А эти служат. Кстати, ты заметила, что у них не было нашивок клана?

– Да. Все это очень странно.

– Вот и я о том же.

– Что ты намерен теперь делать?

– Сообщить обо всем гномам или карликам и убраться из-под земли.

– А потом?

– Потом? – Элодсса на миг задумался. – Потом собираюсь отдать ключ отцу и изменить парочку старых законов, не считаясь с мнением главы дома.

– Это каких? – удивилась Мидла.

– Тех, что запрещают быть вместе сыну королевской династии и разведчице. Ты не возражаешь?

Мидла только улыбнулась, давая понять Элодссе, что с ее стороны никаких возражений не будет.