– Не знаю, он не склонен рассказывать о своей прошлой жизни, – развел руками Мумр. – Да мы и не лезем. Прошлое – это личное дело каждого. Вон Пепел – это командир Шипов у Великана – раньше был мелким воришкой. Еще мальчишкой к Диким попал. А теперь мы с ним хоть за Иглы Стужи пойдем. И плевать мне, кем он был раньше – вором, убийцей или похитителем старушек. То же самое и про Угря. Не хочет рассказывать о своем прошлом – это его личное право. Я Угря десять лет знаю, и никаких сомнений в его храбрости никто из наших ребят никогда не испытывал. Правда, ходил слушок, что он из какого-то знатного рода. Не простой парень. Ты посмотри, как он с клинками обращается – будто бы с ними и родился! Истинный дворянин.

Тут я склонен согласиться с Фонарщиком. Сам видел, что Угорь двумя мечами в королевском дворце вытворял.

Вновь крикнула ночная птица. Тягучий короткий звук разнесся по полям, и Угорь резко повернул голову в ту сторону. Но нет, крики замолкли, видно, сама виновница этих воплей испугалась собственного голоса.

Сон все не шел. Мою подозрительную натуру слишком беспокоило долгое отсутствие Кота и Эграссы. Гоблин не зря говорил, что что-то назревает. Что могло задержать двоих воинов на казалось бы безопасной и мирной дороге?

Такой уж безопасной? Такой уж мирной? Если до Авендума чуть больше недели верхом, это не значит, что на тракте все тихо и спокойно. Случиться могло все что угодно. Разбойники, непогода, лошадь сломала ногу, булыжник на голову упал, в конце концов! И не важно, что над головой голубое небо, – камни могут упасть откуда угодно в самый неожиданный момент и здорово задеть темечко ничего не подозревающего обывателя. Наколдовал что-то маг-недоучка, и привет! Гм… Что-то я отвлекся.

Насколько помню, в последний раз я видел толстенького Дикого в тот вечер, когда Миралисса решила познакомить меня с эльфийским ключом. Да, да, именно так!

Кот был хмур и очень взволнован, если не обеспокоен. Хотя если копнуть еще дальше, то весь тот день Кот не скрывал волнения, особенно под вечер. Воин слишком часто оборачивался назад, на пустую дорогу, нервно поглаживал кошачьи усы и бормотал что-то себе под нос. Что он мог увидеть этакого? Ведь все остальные, включая Миралиссу и Эграссу, владеющих какой-то толикой шаманства, оставались безмятежными.

Кто поймет следопыта? Ребята этой профессии обязаны видеть то, чего не замечают другие.

Потихоньку звезды перестали быть четкими, и мир погрузился в сон.

Я проснулся внезапно. Просто в какой-то момент сон улетучился, и я открыл глаза.