– Я ничего не вижу, командир, – сказал воин внизу. – Земля как земля, да и мы натоптали!

Элл подъехал к вышке на лошади, спрыгнул, отдал поводья воину и, сев на корточки, стал изучать землю.

– Гаррет, – опасливо позвал меня шут. – Ты ничего не чувствуешь?

– Нет.

– Вроде гарью пахнет.

– Не чувствую, – понюхав воздух, сказал я. – Тебе, наверное, показалось.

– Клянусь Великим шаманом Тре-тре, но в воздухе пахнет горелым.

– Кровь! – крикнул Элл. – На земле кровь!

Эльф вскочил на лошадь, подскакал к Фернану, Алистану и Миралиссе.

– Его убили наверху, возможно, стрелой, и он свалился вниз.

– Понятно, – заиграв желваками, кивнул милорд Алистан и, натянув на голову кольчужный капюшон, надел закрытый шлем с прорезями для глаз. Элл и Эграсса как по команде взялись за свои полушлемы, скрывающие верхнюю половину лица.

– Нечисто здесь дело, ох нечисто! – Фонарщик нервно озирался по сторонам, выискивая возможного врага.

Но улица была пуста, как и дома вокруг нас. Даже не пуста, а мертва. Не было слышно ни пения птиц, ни мычания коров в хлеву, ни лая собак.

– Собаки! – вырвалось у меня.

– Ты о чем, Гаррет? – обернувшись ко мне, спросил Эграсса. Шлем делал его безликим.

– Собаки, Эграсса! Ты видел хоть одну? Ты слышал, чтобы они лаяли?

– Орки, – сплюнул один из воинов. – Эти твари ненавидят собак и убивают их в первую очередь.

– Тогда где тела? С собой утащили? – спросил Сурок.

– Некоторые кланы так поступают. – Кассани залез в седло. – Делают из собачьих шкур украшения.

– Урч, слезай! – крикнул один из десятников.