Я последовал за ним, подъем был легким, лестница извивалась вдоль стены змейкой, и идти по ней было достаточно легко. Замковый двор проваливался все ниже и ниже, люди, лошади, телеги уменьшались в размерах.

– Ты мне вот что скажи, – спросил я семенящего впереди меня Кли-кли. – Где ты так ловко навострился орудовать метательными ножами?

– Что, понравилось? – Кли-кли засветился от неожиданной похвалы. – Я полон скрытых талантов не меньше, чем ты, Танцующий!

– Да что ты?

– Я шут. – Он пожал плечами. – Метать ножи не труднее, чем жонглировать четырьмя факелами или делать тройное обратное сальто.

– Ох и тяжелая же у тебя работа, дружище, – усмехнулся я.

Он остановился, посмотрел на меня снизу вверх и серьезно ответил:

– Ты даже представить себе не можешь, насколько тяжелая, Гаррет. Особенно когда приходится заботиться о таких дылдах, как ты!

– Это ты-то обо мне заботишься? – возмутился я.

– Вот она, благодарность человеческая! – Гоблин скорбно воздел руки к небу (он в последнее время это очень часто делал). – Не я ли спас твою шею от собачьих зубов?

– Ну ты, – пришлось согласиться мне.

– А сегодня? Сегодня чьи ножи остановили топор того орка? – продолжал допытываться гоблин, поднимаясь на очередной лестничный виток.

– Твои, – вздохнул я.

– О! – гоблин, не оборачиваясь ко мне, назидательно поднял палец вверх. – Что и требовалось доказать. Вы, воры, все такие?

– Какие?

– С короткой памятью на добрые дела, которые совершают ради вас!

– Да ладно, успокойся, Кли-кли. Я помню, что обязан тебе один раз.

– Как один раз?! – Шут аж споткнулся и едва не полетел вниз.

– Ты меня спас от собаки, а я тебя из речки, так что я должен тебе одно спасение, – ухмыльнулся я.

– А может, я умею плавать, а тогда просто притворялся? – с хитрым прищуром проговорил Кли-кли.