Тоннель все не кончался. Руками она чувствовала холод каменных стен, а поднятый меч то и дело задевал за потолок тоннеля. У нее было такое чувство, будто она вслепую пробирается по подземному ходу, прорытому гигантским червем, она почти физически ощущала тяжелую толщу земли над своей головой. Ей казалась, что земля давит на нее, и от этого чувства у нее сжималось сердце — она даже принялась молиться: Господи, сделай так, чтобы этот проклятый тоннель поскорее кончился, все равно уж, что там ожидает ее в конце его.

Когда же тоннель все-таки подошел к концу, случилось нечто настолько странное, что и во сне не приснится. Немыслимо гнетущее чувство тяжести вдруг исчезло — словно с души свалился огромный камень. Тонны и тонны земли над ее головой больше не давили на нее всем своим весом. Стены будто раздвинулись, гладкий пол кончился, и ноги ее споткнулись о булыжник. И тьма, только что застилавшая ей глаза, тоже неописуемо преобразилась. Теперь это была не тьма, а пустота, не отсутствие света, а полное ничто. Бездны разверзлись вокруг нее. Она по-прежнему ничего не видела, но знала, что стоит на пороге некоего беспредельного пространства, остро ощущала то, чему нет имени, и тщетно сопротивлялась этому небытию, простиравшемуся перед ней. Вдруг она почувствовала, как что-то больно сжало ей горло.

Джирел поднесла руку к шее. Цепочка, на которой висел крестик, натянулась и дрожала. Джирел мрачно усмехнулась, догадавшись, что все дело в кресте. Дрожащими руками она расстегнула цепочку и бросила крест на землю. И тут же от изумления открыла рот.

Окружающая ее пустота небытия внезапно сменилась открытым пространством — словно она очнулась от кошмарного сна. Она обнаружила, что стоит на высоком холме и над ней раскинулось огромное небо, усеянное странными звездами. Внизу простирались туманные долины, а вдалеке устремились вверх горные вершины. У ног ее суетились и подпрыгивали какие-то крохотные слепые твари, жадно щелкая челюстями.

Хотя видно их было плохо на фоне темного склона, они показались ей омерзительными, а звуки, которые они издавали, были поистине тошнотворны. Меч ее взметнулся словно сам собой, и она принялась с остервенением рубить этих маленьких отвратительных гадов, скачущих вокруг ее ног. Они с омерзительным хлюпаньем умирали, и на ноги ей летели брызги мерзкой кашицы, но стоило нескольким из этих тварей погибнуть от ее меча, остальные бросились наутек, испуганно пыхтя и шлепая лапками по камням, и через несколько секунд сгинули во мраке. Джирел сорвала пучок шероховатой травы, покрывающей холм, и вытерла с лат мерзкие капли. Потом обвела глазами этот дьявольский мир: видимо, он открывается лишь тому, кто снимает с себя крест. И здесь она найдет то, что ей нужно. За спиной, в склоне холма, остался вход в тоннель, из которого она только что вышла. Над головой раскинулось небо, в котором сияли незнакомые звезды. Она не узнала ни одного созвездия. Яркими точками выделялись планеты, и цвет их был так же необычен — фиолетовый, зеленый и желтый. Только одна звездочка пылала ярко-красным светом, будто где-то далеко горел, мерцая во тьме, костер. А вдали, за холмами, поднимался ослепительный столп света. Но он совсем не освещал окружающий мрак, не отбрасывал тени. Это была огромная сияющая колонна, уходящая высоко в ночное небо. Казалось, она была искусственного происхождения, может быть, даже человеческие руки построили ее, хотя вряд ли можно встретить людей в таком месте.