Дети получались вполне нормальными — здоровыми и умными. Возможно, с повышенным чувством ответственности — но ведь это не природная склонность, а, скорее, весьма ценное свойство характера.

Вскоре по всему миру во множестве расплодились представители новой системы, и опасений у Билла поубавилось, а появление Билла-младшего и вовсе отвлекло его от чужих детей. Тем не менее Билл Кори втайне был рад, что его ребенок оказался сыном по наитию, без вмешательства внешних сил. Как ни странно, он был очень щепетилен насчет собственного потомства и неуклонно противился идее рентгеновского влияния на зачатие.

Последующие годы оправдали его радость. Кори-младший быстро подрастал. От матери он унаследовал васильковые глаза, от отца — светло-русый цвет волос, а от себя лично — пренебрежение к чужому мнению. Он собирался стать архитектором, и ни отчаянные увещевания Марты в том, что он предает дело отца, ни плохо скрываемое разочарование Билла-старшего не могли его переубедить. Во всем остальном он был приличным парнем. Университетские каникулы отец и сын неизменно проводили вместе, и тогда для Кори-старшего этот чудный, талантливый, упрямый юнец превращался в средоточие мироздания; глядя на него, Билл чувствовал, что не зря живет на этой земле.

Ему даже нравилась сыновняя непокорность. В те дни уже никто не опасался, что дети, рожденные по системе Кори, вырастут хилыми. По всем показателям они были вполне здоровы, но начисто лишены какой бы то ни было инициативы, словно изначальная заданность пола убила в них всякую способность принимать собственные решения. Из них получались прекрасные исполнители, но лидерство было им неведомо.

Между тем увеличение числа безропотных последователей в мире, и особенно в Соединенных Штатах, где президентствовал генерал Джордж Гамильтон, не сулило ничего хорошего. Когда первая опытная группа системы Кори достигла совершеннолетия, генерал был избран уже на четвертый срок. Он истово и искренне исповедовал подчинение большинства интересам государства; новое поколение обрело в его лице едва ли не богоданного правителя.

Генерал Гамильтон грезил о Соединенном Свете, где все нации будут пребывать в слепой покорности и непоколебимом желании жертвовать всем ради общего блага. Ему удалось претворить свои грезы в реальность. Разумеется, поначалу он признавал наличие оппозиции. Он также допускал, что прольется немало крови, но, предаваясь возвышенным мечтам, свято верил, что любая цена оправданна и результат превзойдет все мыслимые ожидания. И казалось, само небо взялось помогать ему: подоспело целое поколение молодых людей, готовых безоговорочно принять такого предводителя.