– Что вы, что вы, я совсем не хотел никого обидеть, – трусливо поджав хвост, пошел на попятную Бойко. – Мне, как и всем, очень нравится наш восхитительный город. Ну я же все-таки звездолетчик. Моя стихия – ледяная купель космоса, звездная пыль и туманы галактик. Я не могу даже просто ходить по земле. Предпочитаю бегать. Ну как я могу смириться со всем этим великолепием и покоем?!

Последнюю фразу капитан произнес нарочито умилительным и подавленным тоном.

В эти мгновения он был чем-то похож на невинного ребенка. У которого мудрые взрослые отбирают любимую игрушку, предлагая взамен опостылевшие ему сладости и развлечения.

Герман искренне рассмеялся, наблюдая перед собой истого звездолетчика в этой нелепой сцене. И несмотря на все свои добрые чувства к Бойко, ему неожиданно стало стыдно за его поведение.

Между тем, последний, кажется, окончательно вошел в свою роль, заискивающе заглядывая в глаза всех собравшихся и выдавливая из своих глаз скудные слезинки горечи и растерянности.

– Ну что вы, Сергей Орестович, – немножко переигрывая, принялась его успокаивать Светлана. – Никто из здесь собравшихся совсем не желает вам зла. Напротив, каждый из нас может и должен сам определить для себя свое собственное представление о счастье. Нам будет очень вас не хватать. Так же как и других: Настеньки, Слабодана и Алексея. Но это же ваш собственный выбор. И мы, остающиеся в городе Бесконечных Грез, совсем не в праве его оспаривать.

Последние слова женщины оборвали бурные аплодисменты собравшихся.

Герман был единственным человеком, вольно или невольно, не принявшим участия во всей этой высокопарной и циничной фантасмагории.

Он лишь презрительно сморщился, бесцельно погрузил пальцы в свою изящную бородку и принялся глубокомысленно вытягивать из нее непокорные волоски.

– Итак, подведем итоги! – вновь заговорила Даяна. – Значит, сразу же после окончания нашей встречи я объявляю торжественный старт «Первопроходца» к Регулу. Вместе со всем, только что здесь согласованным экипажем. Далее…

Женщина на мгновение запнулась, переводя свой взгляд на «двойника» Германа.

Тот приосанился, изобразил на своем лице высокомерную мину и несколько надменно повел бровями.

Герман взорвался от презрения к своему «двойнику», выпрямился и раздражено скрестил на своей груди руки.

Он был готов ко всему и больше уже не питал ни малейших сомнений по поводу дешевого высокомерия и ничтожности своего «двойника».

– Как я и обещала, – продолжала Даяна, – У нас для всех сегодня есть маленький сюрприз. И хотя все мы его долго и с нетерпением ждали, даже несмотря на лишенные всякого злого умысла старания кое-кого из нас…