– Федералы взяли Фобоса. Он приговорен к пожизненному заключению на Бруннее.

– О, Создатель… – выдохнул Норт. – Когда ты узнал?

– Вчера вечером.

Норт не оборачиваясь указал на пустую посадочную площадку:

– Мы ждем кого-то еще?

– Майрис, – кивнул тиорианец.

– Точно, – Норт обхватил друга за плечи и повел на борт «Нового Ориона».

– Девочка с тобой? – спросил Дэймос.

– Ты ее не чувствуешь? – насторожился Норт.

– Я вообще уже ничего не чувствую, – тиорианец провел тонкой ладонью по бледному лицу.

– Она здесь, – заверил его сатторианец. – Пойдем, налью тебе кофе и поешь чего-нибудь.

В столовой Дэймос без сил опустился на стул и обхватил горячую кружку обеими руками.

Норт присел на край рабочей поверхности условной кухни и, сложив руки на груди, смотрел на друга.

Пожизненно. Триста лет в тюрьме на Бруннее. Для тиорианца это немыслимо. Душа тиорианца принадлежит Тиоре, и никто из ее уроженцев не умирал на чужбине. Это было страшным несчастьем и уроном для тонкого мира планеты, который был соткан из миллионов сознаний населявших ее людей. Их знания, их эмоции, их страхи, переживания и мечты принадлежали и тщательно сохранялись в тонком мире Тиоры. Каждое последующее поколение при рождении получало уже накопленный опыт и лишь дополняло, и обогащало его новыми знаниями и открытиями.

Пожизненно – это значит до смерти. Без поддержки, без защиты своего мира Фобос вряд ли протянет там хотя бы сотню лет. Не говоря уже о том горе и позоре, что обрушится на его семью…

– Мало ему было выстрелить в тебя, так он еще и попался, – мрачно сказал Норт.

Дэймос метнул на него взгляд смертельно раненного человека.

– Откуда ты?..

– Догадался, – Норт провел ладонью по лицу, пытаясь справиться с душившим его гневом. – Твои знают?

– Пока нет, – покачал головой тиорианец. – Надеюсь, что мне удастся вытащить его и доставить в Обитель Ордена, тогда я сообщу родителям, что их сын принял решение уйти в келью и посвятить себя изучению древних текстов.