– Я выбираю Преподобную Мать, которую вы держите в тюрьме, – огрызнулся Эдрик. – Гайю Елену Мохайем.

– Очень хорошо, – согласилась Алия и обратилась к капитану: – Возьмите посла под стражу и не спускайте с него глаз до начала суда. Ежедневно докладывать мне о его действиях. Кроме того, возьмите пробу газа из бака на анализ. Замените газ на чистый воздух Арракиса.

– Вы не можете этого сделать! – забеспокоился навигатор. – Не должны, не имеете права!

– Почему нет? – поинтересовалась Алия. – Неужели это убьет вас?

– Вы же знаете, что нет, – прошипел он, приблизив лицо к прозрачной стенке бака.

– Это лишит вас способности к оракульским прозрениям, – сказал Дункан Айдахо.

– Вы бесчеловечны! – воскликнул Эдрик. Он трясся от нервного возбуждения.

– Человечность? – переспросила Алия. – Что это еще за детский лепет про какую-то человечность? Ты проиграл и только поэтому обратился к этому сильному внутреннему чувству, оскорбленному внешним насилием. Ха! Вот что я скажу тебе, игрок: человечность – это шаткий аргумент, соломинка, за которую хватается неудачник. Ты не смог просчитать последствия, игрок.

– Как вы меня назвали? – спросил Эдрик. Дрожь чувствовалась даже в механически преобразованном голосе. Навигатор был потрясен.

– Игроком! – отрезала Алия. – Можете считать это комплиментом.

– Вы шутите, – запротестовал Эдрик.

– Игроки и экологи – единственные люди на свете, которые действительно просчитывают последствия, – сказала Алия. – Мы – оракулы – всегда игроки. Мы всегда на один шаг опережаем политиков и бизнесменов. Это я говорю вам со всей серьезностью.

Навигатор покачал головой, отчего все его тело совершило какое-то рыбье движение.

– Я прошу вас не лишать меня специи, которой я дышу, – взмолился он.

– Чем вы заплатите мне за такую милость? – спросила Алия.

– Заплачу?

– Правительство моего брата вообще склонно к сделкам. Оно любит торговаться, – сказала Алия.

– Я должен платить? – повторил Эдрик, на этот раз громче.

– Если мы завели об этом речь, – наставительным тоном произнесла Алия, – то торгуются абсолютно все правительства. «Богатство преодолевает все» – как любил говаривать мой отец. – Она искоса взглянула на Дункана. Его металлические глаза были закрыты. Эта расслабленная поза придавала ему на удивление человеческий облик, маскируя субстанцию гхола, из которой он был слеплен.

Словно почувствовав ее взгляд, Дункан поднял веки. Металлические глаза, блеснув, обратились на Алию.