– Гудвин дал Железному Дровосеку сердце, – со вздохом сказал Илья. Он тоже поглядывал на пацана и, наверно, именно этими словами и хотел его поддержать… – Но у нашего Дровосека оно было всегда. Говорят, что первыми всегда умирают лучшие… Такая, сука, жизнь.

Пацаненок, вздрогнув, скривился и, тихонько всхлипывая, беззвучно заплакал.

Серега вздохнул. Успокоить бы – да разве найдешь слова?

– Отбой, – мрачно сказал он, отставляя тарелку в сторону. – Завтра тяжелый день. Как и сегодня. Как и вчера. Знай – продолжай с дверью. Букаш – смену. Одного достаточно. Енот, пацана уложишь. Всем спать.

Под утро обойма проснулась от грохота переборки. Все уже знали, что случилось на горизонте, и грохот особо не удивил. Бойцы, перегнувшись через перила, смотрели вниз, в черную бездну – и каждый понимал, кто может его издавать.

– Конструктор, – сказал Злодей.

– Он самый… – сплюнул Сотников.

– Подстанция рабочая, он теперь под завязку, – добавил Знайка. – Рано или поздно вылезет. И теперь он уже не больной динозавр…

– Открывай дверь, Илья. В лепешку разбейся – а открой, – сказал Серега. – Мы в западне. Если вылезет – конец…

Утром выяснилось, что Знайка проковырялся всю ночь. Он улегся прямо тут, под дверью, разложив самонадувающийся матрас и спальник – и, поспав всего пару часов, снова принялся за дверь. К восьми, когда поднялась вся обойма, результата не было.

– У меня мощности процессора не хватает, – хмуро буркнул он. – Здесь чертова уйма комбинаций. Миллиарды. Нужно время. Очень много времени. И мощный компьютер. Делаю все что могу…

День прошел в напряжении – Конструктор заявлял о себе уже с полным правом. Если ночью он только присматривался к переборке, примеривался, пробуя на зуб, – днем взялся основательно. Удары следовали с равными промежутками, один за другим, с механической настойчивостью автомата – мощные, они разносились по шахте и взлетали даже сюда, на двухсотый, четырьмястами метрами выше. Иначе и быть не могло – масса механизма, навскидку, составляла тонн восемьдесят, а то и за сотню. И в этом была еще одна опасность – рано или поздно контроллеров заинтересует источник шума и они явятся проверять. Если раньше не поддастся гермодверь, выпустив Кощея на свободу.

А обойма по-прежнему сидела на площадке и ждала. Весь день Илья провел у двери, колдуя с терминалом – ворчал, ругался, психовал, снова затихал на долгое время, тыкая пальцем в экран и бормоча под нос свои программаторские заклинания… но время шло, а результата не было. Чтоб хоть как-то снять напряжение, понемногу охватывающее бойцов, Серега начал вспоминать пройденную дорогу. Вслух. Он надеялся, что его разглагольствования заставят ребят отвлечься – и вроде помогало. Так ведь и темы благодатные…