— Сограждане! Только что снайпер убил нашего товарища! Это плевок в лицо каждому из нас! Призовём к ответу виновных! На контрразведку! Раздавим гадину в её логове!
Толпа ответила на призыв слитным рёвом тысячи глоток, а спустя несколько минут народная масса лавиной повалила в сторону штаб-квартиры контрразведки. Такое резкое развитие событий стало для жиденького охранения площади полной неожиданностью. В штабе правоохранителей рассчитывали, что разгорячённая толпа может попытаться устроить штурм Шпиля Правительства. Близость знакового здания, как говорится, располагала. Но предположить, что бушующее человеческое море повалит куда-то ещё, не мог никто в здравом рассудке. А уж прилюдное демонстративное убийство популярного активиста выходило за все мыслимые границы планирования. Поэтому обрушившаяся на оцепление народная волна буквально смяла правоохранителей.
Люди покидали площадь сразу по трём параллельным улицам, и по ним же направлялись в сторону известного каждому литанцу здания. Ведь кто может не знать, где именно квартирует самая серьёзная в Литании спецслужба? Штаб-квартира контрразведки располагалась всего в нескольких кварталах от Шпиля Правительства, на одной линии с Дворцом Совета, так что далеко ходить толпе не пришлось. Близость здания к площади не дала правоохранителям вовремя сориентироваться, не позволила организовать новые заслоны, не позволила банально перебросить нужное количество бойцов к новому объекту охраны.
Людей смогли остановить только возле самой штаб-квартиры. Откуда-то, не иначе из подвалов этой самой спецслужбы, были извлечены армейские защитные системы, и на каждой из трёх улиц, по которым шли люди, раскрылись бутоны силовых полей. Толпа налетела на них, и отпрянула. Началась давка. Однако кто-то смог организовать людей, и вот уже толпа по дворам огибает штаб-квартиру, чтобы попытаться пробиться к ней с другой стороны. Но правоохранители не дремлют, и вскоре каждую из улиц, спицами сходящихся на штаб-квартире, перекрывает кокон переносного силового поля. В одно мгновение контрразведчики оказались в окружении бушующих народных масс, а собственные защитные коконы перекрыли воздушное сообщение.
Один из самых удалённых технических коридоров монументального строения ничем не походил на роскошные центральные артерии. Его ширина даже в самой широкой части едва достигала пары метров, да и украшений на стенах было минимум. Но коридор этот и создавался не для советников с их любопытствующей публикой, его аскетизм казался куда уместней лубочной картинки публичной части здания.