— Как у тебя, оказывается, всё запущено, — я прижал девочку к себе, заставил уткнуться личиком в плечо, принялся гладить непослушные пряди волос. Она растерялась. Опять не знала, как реагировать. В конце концов просто замурчала от удовольствия, даже не пытаясь строить из себя хозяйку жизни. — Ты ведь тоже получила вторую жизнь. И теперь пытаешься её отдать делу служения Экспансии со всем тщанием, на какое способна. Да?

— Да, — тихо муркнули мне в плечо.

— Я… Тина недавно обмолвилась, что у многих дочерей Республики кондиции резко возрастают после серьёзной психологической встряски, когда девочка переходит грань между жизнью и смертью. Выходит, здесь важно, чтобы эта встряска не разрушила всё до основания. Как у меня… Как у тебя…

— Наверное, ты прав.

— Но тогда получается: если бы не было таких испытаний и достаточной воли у дочерей Республики, чтобы их пережить — не было бы и самой Республики. В таком виде, в каком она существует теперь. С Высшими, призванными держать её в единстве скрепами своего интеллекта, своей воли, своим пламенеющим сердцем.

Валькирия с силой отстранилась. Неверяще уставилась в мои глаза и несколько мгновений всматривалась, пытаясь прочесть, серьёзен ли я. В её милой умной головке сейчас сновали сонмы энергетических импульсов — физически ощутимо, эмоционально открыто. Признаюсь, мне самому эта мысль показалась… непредставимо огромной. И как только смогла поместиться в голове… бывшего тренера боевых искусств с далёкой варварской Земли?..

— Ты ведь… Невероятно! Что, тоже перешёл грань? Ты — мужчина?!

— Ты ведь сама говорила: им некогда работать над собой — здесь, в Республике, — пожал плечами. — Откуда тогда взяться встряскам, глобальным испытаниям, самопожертвованию? Ведь так? Вот и нет среди мальчиков Высших. Да и так ли они нужны им? У них же есть такие классные девчонки, которые принимают на себя все удары судьбы! Вот скажи мне, валькирия, повезло вашим мужчинам или нет?..

Однако не все девочки были настроены на философский лад, а на рефлексию — и того меньше. Давешняя метиллия, что когда-то первой меня заметила, и здесь решила взять быка за рога. Одно слово, Старшая! Вторая и последняя из присутствующих.

— Так, хватит рефлексировать, — обрубила эта кошка. — Надо быстрей решать. Мы все хотим его попробовать. Потом ещё наговоритесь.

— Я только поговорю с его женщинами…

— Зачем? — прервала метиллия. — Нам сопли утирать не нужно, мы и сами с усами. Здесь и сейчас — мы его женщины.

— Расстроенная психика, сестра — это не шутки. Его несколько недель в порядок приводили после… событий в Литании, — рыжая вдруг погрустнела, и чтобы не смотреть ни на меня, ни на свою подругу, спрятала лицо у меня на груди. — У меня боевая сестра… не уследили за ней. Плазмой себя обработала так, что никакой регенератор не помог. А ведь мы пытались! Пытались вытащить из срыва, поддержать, всю себя отдавали… Мы не вправе допускать ошибок. Меч Республики — это не рядовая валькирия, да ещё и мужчина… Слишком серьёзно. Понимаешь меня, Старшая?