Светлый фон
Теперь лицо Тайки, подернутое маревом от костра, изменяется, будто смазавшись или оплавившись. Сейчас на него смотрит Ромка

– Давно не виделись, братишка, – друг, как всегда, спокоен, голос его размерен. Мишка ощущает, как мучившее его последние месяцы чувство снова выворачивает наизнанку и душит слова. Он силится что-то сказать, но горло сведено спазмом. На глаза просятся слезы.

Давно не виделись, братишка, – друг, как всегда, спокоен, голос его размерен. Мишка ощущает, как мучившее его последние месяцы чувство снова выворачивает наизнанку и душит слова. Он силится что то сказать, но горло сведено спазмом. На глаза просятся слезы

– Мишань, ну хватит уже! – неожиданно просит Ромка серьезно. – Ну сколько можно? Отпусти!

Мишань, ну хватит уже! – неожиданно просит Ромка серьезно. – Ну сколько можно? Отпусти

Так он еще никогда не просил его. И Мишка знает – друг пришел именно за этим.

Так он еще никогда не просил его. И Мишка знает – друг пришел именно за этим

– Ромыч, не могу никак, – говорит Михей, глядя ему в глаза.

Ромыч, не могу никак, – говорит Михей, глядя ему в глаза

– Отпусти. Пожалуйста. И меня, и ее. Так надо. И просто живи. Как раньше. Все у тебя будет. Слышишь? Все будет!

Отпусти. Пожалуйста. И меня, и ее. Так надо. И просто живи. Как раньше. Все у тебя будет. Слышишь? Все будет

«Ты не часто просил меня о чем-то при жизни, и я всегда тебе давал то, что ты хотел. И сейчас я должен выполнить твою просьбу?»

«Ты не часто просил меня о чем то при жизни, и я всегда тебе давал то, что ты хотел. И сейчас я должен выполнить твою просьбу?»

– Да! Пожалуйста! Отпусти! Слышишь?

Да! Пожалуйста! Отпусти! Слышишь

– Да, братишка, – тихо произносит Михей.

Да, братишка, – тихо произносит Михей

– Ну вот. Слава богу, – отвечает собеседник.