Впрочем, Симар никуда не торопился. Прошло шесть вдохов, непозволительно много в скоротечном бою, тем более бою Мастеров, прежде чем вокруг его рук возникло голубое кольцо обращения с десятком символов внутри. Земная техника.

Через миг Симар резко развернулся ко мне спиной, его ладони и Аймара соединили десятки ярко-синих нитей, заливая пещеру своим сиянием. Ещё миг и нити потухли. Симар опустил руки, а Аймар распахнул глаза и вскочил.

Вдох дядя и племянник глядели друг на друга, а затем из десятков ран Аймара хлынула кровь. Он оказался словно весь исколот узким кинжалом: шея, грудь, живот, руки, ноги… На нём не осталось целых мест.

Аймар простоял, истекая кровью ещё вдох, покачнулся и рухнул лицом вперёд, а Указы над его головой начали истаивать исчезая.

Симар хмыкнул, повёл плечами, а затем повелительно махнул рукой:

– Уберите это. И наведите здесь порядок. Не буду же я сидеть в луже крови?

Стражники зашевелились, начали переглядываться, а я отпрянул от щели. Вот и ответ, что задумал Симар. Теперь в пещере на ногах остались люди верные только его ветви семьи. А стихия Симара тоже воздух. Вот и ответ, на что рассчитывал Домар – на то, что его семья станет сильней, и у Ясеня больше не будет двух хозяев. Похоже, Аймар ошибался и Домар точно рассчитывает удержать своё место в Ясене, не опасаясь недоброжелателей в основной ветви семьи.

Нет. Я даже помотал головой, выкидывая из неё лишние мысли. Вздор. Будь это так, то не было бы нужды усыплять стражников из лесного отряда Домара. Тех, что с мечом на доспехах. Ведь они тоже заключали с ним контракт. Тот же Кирт раньше сам служил в этом отряде.

Я вновь мотнул головой. В любом случае мне сейчас не до всех этих странностей. Представление окончено. Симару не нужны посторонние глаза, зато не терпится занять место под Сердцем Стихии.

Было бы справедливо, заставь я стражников напасть тогда, когда он весь погрузится в познание стихии и Возвышение, но у меня нет такой возможности. Я должен торопиться, я уже слышу шаги приближающихся к укрытию стражников. Сейчас они убьют второго моего охранника и вспомнят, что здесь должен быть ещё и лекарь слабосилок, от которого сейчас осталась только почти нетронутая миска с кашей. Может, съешь я ещё ложку и уснул бы, как и все остальные? Лежал бы, даже не зная, что в моё горло вот-вот ударит сталь?

Меридианы давно остыли, стихла боль от наказания, потускнело воспоминание о ней, и я закрыл глаза, не желая видеть эту пещеру. Снова я ярко видел Думейна, его распахнутые в удивлении глаза, крепко сжатый в ладони цзянь. Сжатый в моей руке. И мне не нужно даже проверять, что лез… что тело цзяня-зверя лежит точно в нужном месте цепочки. Я слышал, как сталь скользнула по стали, звякнула, когда дошла до изъяна в звене и зацепилась за него, нацеливаясь перед техникой.