«Пятнадцать минут, – уныло подумал Самарин. – Всего пятнадцать минут хватит на то, чтобы отправить на смерть тысячи солдат. В какие времена мы живем? Человечество определенно сошло с ума».

– Господа, кто хочет что-то добавить? – в конце спросил Якимов.

Никто из собравшихся не отозвался, тон генерала ясно говорил, что вопрос был риторический.

– Я, – негромко сказал Самарин.

Пышные, растопыренные усы Якимова зловеще ощетинились, из-за этого генерал напомнил старого моржа, после чего командующий Восьмой армии нетерпеливым жестом отклонил требование.

– Александр Борисович, – произнес он раздражительно. – Опять вы. Но ведь подразделение «Омега» не будет принимать участия в наступлении. Вас пригласили только из вежливости.

– Тем не менее я хотел бы, чтобы вы уделили мне всего лишь пять минут. Из вежливости.

На широком грубом лице Якимова заходили желваки, лоб пробороздили горизонтальные морщины.

– Ну ладно, – неохотно позволил он. – Пять минут, я слежу за временем.

Самарин подошел к карте и, используя записи, обобщил план атаки, обозначая польские позиции.

– Как вы видите, у поляков организованная, прочная линия обороны. Тем временем наш план предусматривает удар в местах, где сопротивление будет самым сильным.

– Это какой-то бред! – закричал Якимов, ударяя кулаком по столешнице. – Откуда эти данные? У поляков нет ничего, кроме стрелкового оружия и небольшого запаса боеприпасов.

– Я отправил разведку.

– Что?! По какому праву?!

– По праву командира подразделения «Омега», – ответил Самарин. – Наш самолет быстро выгнали аэропланы врага, но пилот успел сделать снимок. На фотографии четко видно, что поляки имеют не только артиллерию, но и тяжелые орудия. Мы смогли идентифицировать гаубицы sFH 13.

Кто-то выругался, кто-то вытер пот со лба. Schwere Feldhaubitze 13 была ужасом фронта.

– Они бьют на восемь верст, – пробормотал сухой черноволосый майор со знаками артиллерии на мундире. – А у нас только 76-мм пушки. Нам нужна гаубица Schneidera!