– А Кинжальщики? Такая акция как раз в их стиле.

Алхимик покачал головой.

– Я как-то разговаривал с их лидером, – сказал он. – Это самый хладнокровный игрок, какого я когда-либо встречал. Он не руководствуется эмоциями. К тому же ты не незаменим, твоя смерть не сдержала бы наступления, могла только вызвать небольшое замешательство. А если бы погибла Анна… Нет, это исключено! – решительно резюмировал он.

– Может, вы чего-то не знаете, господин алхимик! – гневно рявкнул Самарин. – И сейчас не время и не место для тайн!

Рудницкий тяжело вздохнул, он не хотел бы раскрывать все карты, но не было выхода, если он хотел переубедить Самарина.

– Мы разговаривали и о тебе, – сказал он. – Они давно знают про твою Секретную службу. Однако считают, что как один из немногочисленных россиян, кто позитивно относится к полякам, ты слишком ценен, чтобы тебе вредить как бы то ни было.

Самарин долго сидел молча, наконец устало потер виски.

– Может, они изменили свое мнение? – неуверенно спросил он. – А если это не они, то кто? Amici Mortis?

– Кто знает? – алхимик пожал плечами. – Нужно поговорить с Анастасией, но только завтра.

– Почему не сейчас?

– Потому что час назад она вернулась домой. Она не может слишком долго находиться в «Пристанище». Ты не забыл, кто она?

– Удивительно, как она вообще может, – твой отель нашпигован серебром.

– Есть некоторые нюансы, – загадочно произнес Рудницкий. – Ну и стоит принять во внимание, что наша кузина занимает не последнее место в иерархии theokatáratos.

Самарин махнул рукой, словно отгонял надоедливую муху, было видно, что он не хотел продолжать эту тему. «И ничего странного, – подумал алхимик. – Он точно до сих пор упрекает себя в том, что не рассказал императору, кем является Анастасия на самом деле».

– В таком случае я возвращаюсь к себе, – решил Самарин. – Надеюсь, что бар в моих апартаментах будет получше, – сказал он, исподлобья глядя на Рудницкого. – Потому что на приеме алкоголя было кот наплакал.

– Что поделать? – развел руками Рудницкий. – Дипломатический протокол. Только не переусердствуй, надо, чтобы завтра ты был трезвым.

Самарин что-то буркнул себе под нос и вышел, попрощавшись небрежным кивком. Алхимик нажал на кнопку, размещенную под столешницей, нетерпеливо глядя на двери. Недавно он приказал установить связь, что соединила его комнаты с рецепцией. Один звонок означал «прислать Маевского».

– Заходи! – крикнул он, услышав энергичный стук.