– В каких именно отношениях вы состоите с Лаурентом Заем?

– Я – его старший помощник.

– И это все?

Хоббс усилием воли прогнала охватившие ее чувства и постаралась покориться правилам беседы с «серыми» – короче говоря, она решила вести себя так, будто отчитывается по-военному. Надо только говорить правду. Все прочее, что было у них на уме, и у нее когда-то было лишь на уме, не более.

– Я чрезвычайно уважаю капитана. В нашей дружбе с ним нет ничего выходящего за рамки профессиональных отношений.

– В дружбе?

– В дружбе.

– Вам известно, почему он отверг «клинок ошибки»?

– Я не… – Хоббс не стала договаривать. Вспомнила, что знает почему. – У капитана Зая нет причины умирать. И его помиловали.

– Он так поступил из-за связи с вами?

– Между мной и Лаурентом нет никакой связи, – ответила Кэтри.

Почему-то правду оказалось говорить труднее, чем было бы солгать.

– Лаурентом? Вы зовете капитана по имени? – прицепилась адепт.

Хоббс сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Ее обнаженное тело снова словно огнем обожгло. Она понимала, что если ее сейчас возьмутся проверять на детекторе лжи, то выведают все, что пожелают. Голая, измученная, беззащитная – что она могла?

Но как бы то ни было, она говорила правду.

– Вы с Заем были любовниками?

– Нет.

– Лаурент Зай выбрал жизнь ради вас, Кэтри?

– Нет, адепт. Ради кого-то другого.

Лица аппаратчиков не выразили ни тени изумления, но Хоббс выиграла немного времени и почувствовала себя в некотором роде победительницей из-за того, что заставила мертвую умолкнуть.