— Ну, я тебе скажу, это было что-то! — воскликнул Карлос. — Где ты этому научился?

— Черт, надо худеть. Раньше бы у меня это получилось лучше, — недовольно пробормотал киномагнат.

— Да куда лучше? Пятерых фенфирийцев уложил одним махом!

— Трое еще живы. Оглушены только. Добей их.

— Что? — Рауль переменился в лице.

— Я говорю, добей шакалов. А я пушками пока займусь.

— Ты что? Я не могу! — Тот удивленно смотрел на Симона.

— Что значит — не можешь? У тебя боеприпасы кончились или аккумулятор сел? — Ди Рэйв нахмурился еще больше.

— Я в безоружных, тем более раненых, не стреляю! Тычет?

— А эти шакалы знаешь, что делают с безоружными? И особенно с ранеными?

— Да мне по фигу! Я не шакал! Сам добивай, если хочешь!

— Ну ладно… — Симон пнул ближайшего к себе. — С тебя начнем, тварь?

Неподвижно лежавший фенфириец зашевелился.

— Нифа! Нифа! — простонал он. — Не!

Ди Рэйв взорвался яростью и жестокостью:

— Что ты скулишь, мразь! Страшно?! Да?! Ты же такой смелый был пять минут назад, урод!

— Ты что делаешь? — закричал Рауль. — Прекрати! Остановись! — Карлос схватил Симона за одежду и с трудом оттащил его от жертвы. — Валите отсюда, живо! — крикнул он еще живым солдатам, которые были переполнены ужасом.

— Нельзя их отпускать! — стал вырываться киномагнат.

— Угомонись!

Фенфирийцы бросились бежать.