Мы вошли в темную комнату мотеля. Я включил свет, обогреватель, а затем еще и телевизор.

— Это чтобы никто не услышал, как мы дышим? — Она выключила телевизор. — Не нужно, я дышу очень тихо.

Скинув пальто, она стояла, держа его на руке, пока я не забрал и не повесил в шкаф.

— Ну, говори, куда мне садиться и как? Сюда? — Она уселась на стул с прямой спинкой, сложила руки на коленях и спокойно посмотрела на меня. — Ну как? Что еще мне снять? Туфли? Или всю одежду? Или, может, ты сам любишь это делать? На всякий случай предупреждаю: у меня на юбке не замок, а пуговицы. И, пожалуйста, не тяни сильно за верхнюю пуговицу, она отрывается, мне потом придется пришивать.

Она обернулась ко мне:

— Пуговицы вот здесь, сбоку.

— Это все очень познавательно, — сказал я, — но ничего не объясняет.

— А ты знаешь, чего бы мне хотелось? — ее лицо вдруг осветилось. — Чтобы ты поехал куда–нибудь и привез кусок кошерной говядины и мацу. А еще пиво и халву на сладкое. Знаешь, такую чудесную тонко нарезанную говядину по два пятьдесят за фунт.

— Я бы с радостью, — ответил я. — Но на сотни миль вокруг сейчас этого не достать.

— А в Бойсе?

— Нет, — сказал я. — Да и поздно уже для кошерной говядины. Не в смысле сегодняшнего вечера, в смысле нашей жизни.

Я поставил свой стул поближе и взял ее за руку. Она оказалась маленькой, сухой и довольно жилистой с сильными пальцами. Наверное, из–за ее чертовой мозаики, подумал я.

— Послушай, давай сбежим отсюда, — предложил я. — Уедем куда–нибудь на юг и не вернемся. И никогда больше не увидим этих симулякров, Барроуза и вообще Онтарио.

— Нет, — покачала она головой. — Нам суждено быть связанными с Сэмом, это же носится в воздухе, разве ты не чувствуешь? Смешно, неужели ты думаешь, что можно просто прыгнуть в машину и уехать? Не выйдет, Луис…

— Прости.

— Я прощаю тебя, но не понимаю. Иногда ты мне кажешься ребенком, совсем не разбирающимся в жизни.

— Все, что я делал — так это пытался урвать кусочек реальности здесь, кусочек — там и принимал их в себя. Я похож на овцу, которая выучила один путь на пастбище и никогда не отклоняется от своего маршрута.

— Так ты чувствуешь себя в безопасности?

— Большей частью, но только не рядом с тобой.

Она кивнула.