Теперь оба мужчины глядели на нее, широко разинув рты.

— Это я так, пошутила, — сказала она.

Но не покривила ли она при этом душой? В этом она и сама не могла разобраться.

— А ведь в конце–то концов именно Геринг, — сказала она, — основал гестапо.

— Я бы никогда не смог одобрить этого, — высокомерно заявил Пэмброук.

— Но не вы определяете политическую линию нашего правительства, напомнила ему Николь. — Формально этим должен заниматься Руди. То есть я. Я могу принудить вас действовать от моего имени по данному вопросу. И вы станете это делать — если, разумеется, не предпочтете присоединиться к сыновьям Иова и маршировать в их рядах, швыряя булыжники и скандируя лозунги.

И Гарт Макри, и Пэмброук чувствовали при этом себя весьма неуютно.

Они были крайне недовольным таким поворотом беседы.

— Не пугайтесь раньше времени, — попыталась успокоить их Николь. — Вы понимаете, что является подлинной основой политической власти? Не пушки или войска, а способность заставить других делать то что, по вашему мнению, они должны делать. Любыми уместными для этого методами. Я знаю, что в состоянии заставить НП делать все, что мне хочется — несмотря на все те чувства, что вы испытываете при этом лично. Я в состоянии и Германа Геринга заставить делать то, что мне захочется. И не Герингу принимать решения — это сугубо моя прерогатива.

— Я надеюсь, — произнес Пэмброук, — что вы не заблуждаетесь, когда говорите о том, что вам удастся справиться с Герингом. Признаюсь, я изрядно напуган этим экспериментом с прошлым. Вы можете этим отворить опасные шлюзы. Геринг далеко не клоун.

— Я прекрасно осознаю это, — сказала Николь. — Только вот не позволяйте себе вольность давать мне советы, мистер Пэмброук. Не такая у вас должность.

Пэмброук покраснел, молчал какое–то время, затем произнес тихо:

— Извините меня. А теперь, если у вас нет возражений, миссис Тибо, мне бы хотелось поднять перед вами еще один вопрос. Речь идет о единственном оставшемся психоаналитике, ныне еще практикующем на всей территории СШЕА. О докторе Эгоне Сапербе. В объяснении причин НП, по которым ему позволено…

— Я не желаю ничего об этом слышать, — сказала Николь. — Я только хочу, чтобы вы занимались своим делом. Да будет вам известно, я с самого начала не одобряла Акт Макферсона. Поэтому вы вряд ли можете от меня ожидать, что я стану возражать, если он не будет в полной мере выполняться.

— Пациент, о котором идет речь…

— Пожалуйста, — довольно резко оборвала его Николь.

Пэмброук послушно пожал плечами, выражение его лица осталось бесстрастным.