Гален понял, что неосознанно тянет время. Он должен связаться с Элизаром. Гален знал, что если Элизар в состоянии помочь им, то он охотно возьмется за это. Возможно, дело было в том, что Галену не хотелось встречаться с тем, кто напоминал ему о провале.

Он составил сообщение. «Элизар, Круг посоветовал мне связаться с тобой. Меня вместе с Изабель отправили выполнять задание на Зафран 8. У нас возникли проблемы. Бурелл убита, а мы с Изабель бежали с планеты на транспорте, направляющемся на Бренсил 4. Возможно, нас преследуют. Мы прибудем на место через два дня, и нам нужно добраться до Суума. Я не знаю, как твое здоровье. Если ты плохо себя чувствуешь, то ни в коем случае не лети к нам. Но, если это не помешает твоему выздоровлению, то мы будем признательны тебе за помощь».

Гален визуализировал уравнение отправки сообщения.

Изабель наблюдала за ним.

— Элизар знал, что маги в опасности. Он предупреждал меня. И угроза эта — вовсе не опасность вырождения, как он заявил Кругу.

— «Угроза не только нам, но и всем остальным» — так он мне сказал. Возможно, он видел те же признаки, что и Бурелл.

Изабель направилась к столу и стульям. Для этого ей надо было миновать Галена. Гален попытался отодвинуться, уступить ей дорогу, но каюта была настолько узкой, что он коснулся бедром живота Изабель. Прикосновение было возбуждающим.

Изабель выдвинула стул и села, внешне оставаясь равнодушной.

— Зачем ему лгать Кругу?

Гален сел на нижнюю койку. Их колени соприкоснулись.

— Он говорил, что Келл не желает или не способен противостоять этой угрозе.

— Он так сказал?

Гален кивнул.

— Если это правда, если Келл и Круг не могут сражаться с Тенями, тогда никто из нас не сможет.

— Круг, — сказала Изабель, — вовсе не панацея от всех бед.

Она быстро, резко вздохнула и отвела взгляд.

Гален знал, что она думает о Бурелл. Каждые несколько минут она будто заново осознавала, что Бурелл мертва. Он видел это по расслабленности ее лица, в пустоте ее взгляда. Потом чувство утраты переходило в гнев, челюсти Изабель сжимались, мускулы на ее шее судорожно напрягались. Они продолжали говорить, и, со временем, ее гнев угасал, она становилась более похожей на саму себя.