Звук, кажется, приближался со стороны лестницы, и Пашка уже подумал – а не спрятаться ли ему за ближайшей колонной, на всякий случай.

Одновременно в тоннеле начал нарастать шум очередного поезда. Мальчик невольно оглянулся на мгновение – он захотел снова вглядеться в горящие окна, увидеть людей…

В следующую секунду он увидел источник звука. И узнал его.

Это были никакие не ходики, а всего лишь рассохшаяся тележка. Та самая, на которой передвигалась мумия. Она скрипела и билась о ступеньки: «скрип-стук…».

Мумия выкатилась из-за колонны и повернулась к последнему, короткому пролету лестницы. От Пашки ее отделяли всего метров десять.

– Нет… – прошептал Пашка, развернулся и бросился в обратном направлении, к другой лестнице.

Одновременно из тоннеля вылетел поезд. Дав пронзительный гудок, он начал тормозить.

Пашка все бежал. Он был уже на середине зала, когда поезд окончательно остановился, и двери открылись.

Не задумываясь, Пашка влетел в вагон. Он тяжело дышал и весь трясся от страха.

Двери захлопнулись, поезд начал быстро набирать ход. За мутным стеклом промелькнула скорченная фигурка отставшей мумии.

В вагоне был странный красноватый полумрак. Пашка посмотрел по сторонам. Он увидел людей.

Их было не очень много, десять или двенадцать. Самые обычные люди – мужчины и женщины. Они сидели и почему-то совсем не двигались. Никто даже не повернул голову в сторону мальчишки, влетевшего в вагон.

Пашка вдруг обратил внимание, что и сам вагон выглядит необычно. Словно в нем двести лет не убирались. Пыль в углах лежала сугробами, казалось, она окаменела. Паутины было столько, что ее можно было принять за рваные шторы. Под облупившейся краской чернела застарелая ржавчина, с поручней свисали какие-то лохмотья…

И внезапно Пашка понял, что и сидящие в вагоне люди – они такие же… старые. Их кожу покрывала пыль, одежда расползалась клочьями, на ботинках темнели заметные трещины… Только глаза были живые, влажные, блестящие. Хотя и смотрели в пустоту, не моргая.

Это было не настоящее метро. От обиды Пашка едва не заплакал.

И когда поезд остановился у следующей станции, он даже не удивился, увидев, что на платформе его встречает холодным прищуром доктор Горлонос.

– Все никак не успокоишься? – пальцы Горлоноса впились Пашке в плечо. – Все хочешь куда-то убежать? Скрыться, спрятаться? А куда?! Куда тебе бежать – ничего нет!

Голос у доктора был какой-то шипящий, словно лился из прохудившегося крана.

– Я хочу домой… – безжизненно ответил мальчик.

– Домой?! Да нет никого дома, как ты не поймешь! Забудь!