— Я нашел, как вылечить Рею.

— И у тебя хватило хамства просить…

— П-пожалуйста!..

Хм, эдак на нас скоро начнут оборачиваться. Если бы мне не было так интересно, я бы заставила тебя еще унижаться.

— Послушай, давай я тебе расскажу клевую историю, а ты меня поправишь.

Дональд смотрел на меня — неприятно уверенно смотрел, скажу я вам, — а потом кивнул.

— Ты восемь лет назад свалил к звездам со своим ненаглядным сокровищем. Я осталась на службе, а до того услышала «я люблю тебя», дала тебе по глупости — и вот мы мило с тобой беседуем в окружении полусотни котов, и я тебе даже сломать ничего не могу.

Я перевела дыхание. Черт, мне надо просто поставить тут все вверх дном, зажать свою тревожную кнопку и вывернуть наизнанку гребаный пограничный мирок, так что он, сука, взлететь не успеет. А я вместо этого расковыряла застарелую лужу желчи и сижу плююсь, плююсь, плююсь…

— Короче, — оборвала я себя. — Где я ошиблась?

— Н-нигде.

Сука, мразь, паршивец, глаза выдавлю…

— Т-только я еще добавлю, — спокойно сказал обормот.

Официант — какой-то человеческий выродок с протезом на правую руку — подал напитки. Я смотрела поверх высоченной колбы — ну не стаканом эту пакость называть, а? — и пыталась придумать, что он скажет. Обормот был омерзительно хладнокровен, даже заикался точно в меру.

— Ты осталась на работе, с целью в ж-жизни. У тебя появилась лучшая в мире наставница, с к-которой тебе вечно соревноваться. Ты родила дочь и в к-конце концов нашла себя. Т-тебя не мучают голоса.

Я молчала. Эта синеглазая сволочь сейчас копалась у меня в печенке и выкладывала ее ломти на стол.

— А я улетел к звездам всего лишь с к-кораблем и надеждой. У тебя теперь есть все, а у меня — т-только половина того, с чем я улетел.

— Так я и думала, — сказала я, облокачиваясь на спинку стула. — Плачешься и давишь на жалость. Если мне так круто, что ж я за тобой-то бегала?

Дональд отпил из стакана коктейль. Ненавижу эти все коллоидные извраты, в аду бы горела вся межрасовая пища, все эти кулинарные компромиссы вместе с их изобретателями, барменами и гребаным космопортом, где я догнала обормота.

— Я же сказал, у теб-бя есть цель в жизни. Это п-плохо?

Это, чтоб его, просто предел моих мечтаний. Я пощипала переносицу.