– Как? – спросили одновременно Амди и Джефри. И Ритл тоже вставила свой вопрос, повторив за ними.

– Прошу прощения. – Она нарушила свой собственный запрет на Принцесс. – Страумеры это называют «Свой среди врагов».

– О да, – ответил Амди. – Я об этом подумал. Проблема в том, что Хранитель приучил все его элементы следовать определенным протоколам трансляции. Интеллект у Радиста в лучшем случае переменный. В некоторые моменты он может быть достаточно сообразителен для синхронной лжи. А в другие – упустит мяч.

Джефри кивнул:

– И если он хоть раз споткнется, игре конец.

– Верно.

И голос Зека сказал поверх голоса Амди:

– Кроме того, я плохо умею быть личностью, даже если бы мог думать сразу всем собой.

Голос Амди:

– Вся его жизнь – пытка, но если он когда-нибудь себя соберет, я ему буду завидовать. Это наше радиобудущее! А я радиоплащи даже никогда еще не пробовал!

Равна улыбнулась. Амди никогда не оставлял мысли завести собственные радиоплащи. Даже на краю пыточной ямы эта неудовлетворенность не давала ему покоя.

– Амди, когда мы выберемся из этой истории, я тебе обещаю комплект для тебя лично. Ты… все вы сотворили здесь чудо.

Даже Ритл.

– Ага, – кивнул Джефри. – Амди, мы сможем встретиться снова? Без риска?

– Я что-нибудь придумаю, сейчас мы слишком долго говорим. Только еще одно напоследок: и Хранитель, и Магнат оба страшны, но они очень разные, и Хранитель об очень многом Магнату врет. Он не хочет допустить твоего разговора с Магнатом, и ближайшая для тебя опасность – что Хранитель тебя ликвидирует. Он бы тебя убил еще у князя Чесотки, если бы не было так трудно скрыть это от Магната. Когда ты попала на корабль к Магнату, он был очень зол.

Должна же быть и хорошая сторона?

– Можно ли Магната обратить в союзника?

После долгого молчания пришел ответ:

– Может быть. Но понимаешь, Магнат реально, на самом деле ненавидит людей. И одного человека особенно.

Равна подумала, что мог сделать Магнат с маленькой Гери. Если этак эта тварь поступает со слабыми врагами…