– У нас на Земле жил один поэт и музыкант, – пояснил для профессора Валеев. – Он сочинял песни и сам их пел. У него были прекрасные слова: «… И мне женщины молча намекали, встречая: «Если б ты там навеки остался, может, мой бы обратно пришёл…». Нам, к сожалению, приходится оказываться в таком положении.

Питу вздохнул:

– Да, тонко подмечено…

– Не откажетесь выпить? – Лосев протянул стаканчик профессору.

Питу взял выпивку:

– Не откажусь, спасибо.

Он выпил и протяжно выдохнул:

– Ваше, земное? Сильное снадобье!

Профессор посмотрел вокруг, вытряхнул из стаканчика оставшуюся каплю.

– Ещё? – по-своему истолковал движение Мансур.

– Нет-нет, – покачал головой Питу. – Благодарю, достаточно.

Потом понизил голос до конфиденциального шёпота:

– Как вы полагаете, каким образом камалы могли узнать про нашу экспедицию?

Лосев криво усмехнулся, и, взяв наполненный для него Мансуром стаканчик, опрокинул его, занюхивая рукавом бронекостюма. Как и положено, бронекостюм ничем не пах.

– Меня этот вопрос чрезвычайно волнует, – заметил он. – Как только выберемся отсюда, я постараюсь выяснить.

– Вы знаете, – продолжал Питу, по-прежнему понижая голос. – У меня есть кое-какие соображения, как подобное могло случиться.

Оба офицера с интересом воззрились на профессора.

– Любопытно услышать, – кивнул Лосев.

– Во всём виновато продолжающееся перемирие и сближение с чужими, – заявил Питу.

– Перемирие?! – удивился Мансур и показал пальцем наружу, в сторону места, где располагалась археологическая база. – Вы видели это перемирие! И о каком сближении можно говорить?!