Нужно знать, что задумал Таранос, — сказал себе Арес. Помимо разумных, как казалось, доводов его снедала тревога. Он был почти уверен, что Таранос строит очередные планы. И, разумеется, эти планы были незаконными и опасными, иначе бы вместо беспокойства Арес чувствовал равнодушие к действиям своего рогатого соратника.

Но как узнать? Ждать возвращения Тараноса? Или использовать пергамент? Арес совсем не был уверен, что хочет вновь браться за перо — кто знает, может, следующая запись лишит Дилан и лунного света? Сотрет Градерон с лица земли?

Арес приложил руку к вспотевшему лбу и приказал себе сохранять спокойствие. Нужно было найти Тараноса, а потом вернуться в Этериол. Дело за малым — решить, как справиться с первым пунктом.

— Арес? — послышался из темноты голос Юргена.

— Я здесь, — откликнулся Арес.

Вскоре после того как он сделал запись в пергаменте, в задумчивости глядя на огромные серебряные Врата, к нему пришел Юрген. Он сказал, что его не стали призывать — да и немудрено, ведь лет ему было немало, зато сын с самого начала был на фронте, — а, значит, Арес мог вернуться в дом. Арес был благодарен ему за заботу: это выглядело очень благородно, особенно в свете того, что они с Тараносом столь вероломно вломились к Юргену и лишили его всякого покоя.

Но без рогатого градеронца отношения у Ареса и Юргена сложились дружеские. Несмотря на то, что Юрген знал, кто способствовал затмению, он относился к Аресу с сочувствием. Он видел, как его мучает чувство вины.

Юрген почти на ощупь пробрался к столу — свеча уже догорала. Он зажег новую.

— Что будешь делать? — спросил он.

— Думаю для начала найти Тараноса, — Юрген при этих словах содрогнулся, и Арес добавил: — Меня не оставляет ощущение, что он что-то задумал. Нельзя оставлять его здесь, я и без того причинил Дилану немало проблем. Но пергамент… Я больше не хочу его использовать.

— Но он ведь… Он ведь хотел только убить кого-то?

— О, ты его не знаешь. Если бы у него в мозгах было все так просто устроено, я бы не волновался, — Арес снова вздохнул. — Я думаю, что как только он убедился в том, что я не стану потворствовать его личным целям, он придумал нечто иное. Что-то вместо пергамента. Не представляю, что это может быть… Может, он заимел дела с вашим королем?

— Мог, — подтвердил Юрген. — Если пообещать королю Сигфриду военные действия, он пойдет на что угодно.

— С другой стороны, не представляю, что ему могло понадобиться в Дилане.

Юрген надолго замолчал — казалось, он серьезно что-то обдумывает. Наконец, он крайне неуверенно проговорил: