– А я ничего и не чувствую, – заносчиво перебивает Кир. – Что знающие, что духовники, по мне – одна байда.

Алтонгирел щурится, намереваясь ответить пакостью на дерзость, но Азамат успевает первым:

– Кир, Алтонгирел – не просто духовник, он еще и мой друг. Будь добр, разговаривай с ним вежливо.

Его прохладный тон резко осаживает Кира, тот даже бормочет что-то, отдаленно напоминающее извинение.

У Алтонгирела любопытство все-таки пересиливает желание самоутвердиться, так что он расплетает ноги, воздвигается из кресла и подходит к Киру поближе.

Кир втягивает голову в плечи и напрягается, готовый в любой момент сдрызнуть отсюда.

– Не бойся, – начинает Азамат. – Он ничего плохого…

– Я не боюсь!!! – рявкает Кир и решительно скрещивает руки на груди.

Я по возможности незаметно пинаю Азамата босой ногой. Мог бы уже выучить, что этот ребенок больше всего на свете боится показать, что он боится.

Алтоша достает из-за пазухи диля свой жезл и помахивает им со всех сторон от Кира, нашептывая что-то себе под нос, потом переходит к тихому пению, чертя в воздухе знаки. Кир корчит рожи и всячески изображает, как ему скучно и безразлично происходящее.

Наконец Алтонгирел отступает, осматривая Кира, как на редкость неприятное и не поддающееся очевидному лечению вирусное заболевание.

– Ну что? – не выдерживает Азамат.

– Он окутан молитвой, – сообщает Алтонгирел. – Это не благословение богов, а именно человеческая молитва. Но очень сильная. Я мог бы сплести такую за несколько месяцев, выдерживая строгий моцог и имея в распоряжении определенные амулеты. Примерно дважды по столько усилий мне понадобится, чтобы распутать и снять с него эту молитву.

– Зачем? – удивляюсь я. – Ему что, от нее плохо?

Алтонгирел медленно оборачивается и меряет меня уничижительным взглядом.

– Я не сказал, что собираюсь это делать. Ему не плохо, ему очень даже хорошо. Пока его защищает эта молитва, даже Ажгдийдимидин вряд ли сможет им повелевать, не говоря уж обо всяких оборванцах.

Кир ухмыляется, и на лице у него написано: «Я же говорил!»

– Ты думаешь, это мог быть Интгилиг? – задумчиво спрашивает Азамат.

– Ну щас! – фыркает Кир. – Он меня всю жизнь ненавидел, а я его! Стал бы он стараться!

Алтонгирел задумывается и еще немного звенит жезлом по обеим сторонам от головы Кира.