– Я знаю много людей, – приглушенным от распирающей его гордости голосом говорит Азамат, – которые любят под пивко рассказать, какими героями были их отцы или отцы их отцов. И вот теперь я знаю одного, который с удовольствием расскажет всем и каждому, что его сын – герой. Это я.

Кир издает какой-то шорох, потом немного пискляво отвечает:

– Пасиба… Я это… отойду ненадолго…

И скрывается в своей комнате.

Азамат провожает его сияющим взглядом и одним прыжком встает.

– Ну что, – гремит он от всей широкой души. – Пируем?

– Тихо, перебудишь всех! – шикаю я. – Закажи чего-нибудь быстрого, а то у меня уже глазки слипаются.

– Лиза, ты что, такой день… – расстраивается он.

В итоге такой день плавно перетекает в такую ночь и даже почти в такое утро. Эндан, которого на боевом посту сменяет Дорчжи, выпивает с нами кружку пива и уходит отдыхать, а мы втроем досиживаем до предрассветного серого неба, болтая и хохоча. Что самое удивительное, Хос с Айшей даже ухом не ведут. Или ушами… Я, пожалуй, впервые вижу Кира таким счастливым и расслабленным, и на контрасте теперь очень хорошо заметно, каким настороженным он был все эти месяцы. В какой-то момент я даже жалею, что Арават не заглянул на огонек – сейчас бы он даже в полутьме ясно увидел, что Кир – плоть и кровь Азамата, в каждой черточке и каждом жесте, в перепаде голоса и направлении, в котором торчит надо лбом непослушная прядь.

Залюбовавшись, я не улавливаю что-то в его рассказе, что заставляет Азамата покатиться со смеху. Кир, впрочем, и сам несколько озадачен, он вроде как до развязки еще не дошел.

– Видела? – спрашивает меня Азамат.

– Что? Не-ет…

– Да он сейчас лицо сделал точно как ты, когда с Алтонгирелом разговариваешь. Ой, не могу, умора, это ж надо – один в один!

Мы с Киром переглядываемся и делаем лица.

Следующий день выдается не таким веселым, во всяком случае, поначалу. Мои намерения поспать до обеда постигает крах в виде звонка Оривы, умоляющей подмогнуть в Доме Целителей, а то ночью, оказывается, сгорела деревня на северах, и на обработку всех ожогов рук не хватает. К моему большому облегчению, еще за час до этого в нашу жизнь вернулся Тирбиш, так что мне не приходится еще день шарахаться по больнице с ребенком наперевес.

К счастью, в основном повреждения от пожара незначительные, больше времени занимает убедить пациентов, что шрамов не останется, чем собственно обработать ожог. Да еще Азамат вертится под ногами и то и дело интересуется, что и как, у него ж это больная тема. Но к полудню удается всех раскидать. Я уже совсем намыливаюсь окопаться в ближайшем трактире на заслуженный перерыв, когда мне на телефон капает сообщение от Сурлуга, который приглашает нас всей семьей на «благодарственный обед». Мы с мужем пожимаем плечами, оттаскиваем Кира за воротник от третьего перебинтовывания какой-то капризной старушки и отправляемся дегустировать Сурлугову стряпню.