Спальню Лорана устроили на втором этаже, при нём постоянно находился специально нанятый врач, и круглосуточно дежурила охрана. Смит и Клейн заняли две маленькие комнатки внизу. Днём они большую часть времени проводили в спальне Лоэ, а когда выгонял врач, на открытой веранде, занимающей половину этажа. Деревья подступали к стенам почти вплотную, и от них шёл густой запах хвои. Смит получал видимое удовольствие от пребывания в этом месте. Ночами он часто отправлялся побродить в лес, Клейн охотно сопровождал друга. Обоим мирные прогулки казались пикантной приправой к сражениям — бывшим и ещё грядущим. Экзотическое безделье в первозданной тишине и безопасности новых мест.

Два нечеловека очень сблизились. Обнаружили, что общество друг друга доставляет удовольствие вне зависимости от внешних обстоятельств. По большому счёту они были одного поля ягоды.

Так в мирной, почти идиллической жизни шли дни. Лоран Лоэ выздоравливал. Сначала зажили раны телесные, потом понемногу начала просыпаться душа. Однажды вернувшись из посёлка внизу в долине, где они закупали продовольствие, Смит и Клейн застали Лоэ в саду. Впервые он по доброй воле вышел в большой мир.

— Вас так долго не было! — сказал он.

Смит и Клейн быстро переглянулись.

— И ты решил, что мы тебя бросили? — мягко произнёс один.

— Ты подумал, что мы могли тебя бросить? — почти сразу повторил другой.

— Вообще-то, я это заслужил, — сказал Лоран. — Я бы сам себя бросил, если бы подобный парадокс мог существовать в природе.

Лоэ прямо посмотрел на Смита.

— Я тебя предал, — сказал он, — и хочу произнести это вслух, чтобы освободить душу.

Он говорил то же самое прежде, но Клейн понял: теперь они двое должны окончательно решить, как разобраться с тем, что стало между ними. Смит ответил не сразу:

— Нет, Лоран. Мы оба вели себя как глупцы, и я думаю, следует простить это друг другу. Я тоже виноват перед тобой. Когда-нибудь, после того, как тема перестанет вызывать болезненные ощущения, я расскажу о собственной слабости, что могла оказаться роковой. Сейчас давай просто радоваться. Мы живы.

— Вот здравая мысль, — поддержал Клейн. — Смит абсолютно прав. Вы оба наделали глупостей, да и меня вынудили заниматься тем же. Нам всем необходимо забыть прискорбный эпизод нашего боевого пути, предварительно сделав выводы на будущее.

— Какие? — спросил Лоран.

— Ну, первый вывод напрашивается сам собой.

— Не делать глупости, если не умеешь их делать хорошо, — подсказал Лоран.

— Верно. А другой вывод заключается в том, что только втроём мы по-настоящему команда, и если откуда-то надвигается угроза, отражать её мы должны вместе.