— И то, и другое, миледи, — без тени смущения отозвался капитан Вааген.

В его поведении сквозила какая-то непонятная решимость и напористость.

У личного врача взгляд был запуганный, но губы его Улыбались.

— Милорд регент попросил меня проинформировать вас о расписании лечебных процедур. Я полагаю, — он откашлялся, — полагаю, что желательно было бы побыстрее произвести аборт. Для вашего выздоровления требуется, чтобы физиологическая нагрузка была устранена как можно скорее.

— И ничего нельзя сделать? — безнадежно спросила она, уже зная ответ по выражению их лиц.

— Боюсь, что нет, — печально проговорил личный врач. Доктор из императорского дворца кивнул, подтверждая его слова.

— Я провел информационный поиск, — неожиданно заявил капитан, глядя в окно. — Был один эксперимент с кальцием. Конечно, полученные результаты не особенно обнадеживают…

— Мне казалось, мы договорились об этом не упоминать, — с неудовольствием заметил дворцовый врач.

— Вааген, это жестоко, — поддержал его и личный врач Корделии. — Вы внушаете миледи ложные надежды. Нельзя превращать супругу регента в подопытного кролика для ваших злополучных экспериментов. Вы получили разрешение регента на вскрытие плода — успокойтесь на этом.

Мир Корделии мгновенно вернулся в нормальное состояние, стоило ей всмотреться в лицо человека, предлагавшего эксперимент. Она знала этот тип людей: фанатики-энтузиасты, готовые принести в жертву своей — гениальной или безумной — идее все что угодно, вплоть до собственной карьеры. Ее судьба, ее призрачное счастье ничего для него не значат, разве что материал для монографии. Риск, на который она должна будет пойти, его не смущает — она не личность, а объект исследований. Корделия дружески улыбнулась молодому знатоку ядов. Теперь она знала, что в сплоченном фронте врагов наметилась брешь, и не собиралась упускать свой шанс.

— Рада с вами познакомиться, доктор Вааген. Хотите написать лучшую в своей жизни статью?

Дворцовый эскулап фыркнул:

— Она вас сразу раскусила, капитан.

— Вы, конечно, понимаете, — начал приятно удивленный Вааген, — я не могу гарантировать результатов…

— Результатов?! — прервал его врач Корделии. — Господи, да вы бы лучше объяснили, что такое в вашем представлении эти «результаты». Или покажите ей фотографии… Нет, не надо. Миледи, — повернулся он к ней, — лечение, о котором говорит капитан Вааген, проверялось двадцать лет назад. Оно причиняло непоправимый вред матерям. А результаты… Самый лучший результат, на который вы могли бы надеяться, — это скрюченный калека. Или что-нибудь еще похуже. Невообразимо хуже.