Раб шагнул к рамке. С тупым равнодушием уставился на быстро закипающего Красса:

— Не стрелять на орбите! Не клеймить…

Подбородок раба задрожал. По лицу скатилась одинокая капля пота: от виска вниз, к шее. Раб замолчал, вздрагивая, как от слабых ударов тока. И вдруг произнёс раздельно, отчетливо, словно механизм:

— Докладывает унтер-центурион Кнут. Срочное сообщение. Повторяю: срочное сообщение!..

VI

— Что с вами? — забеспокоился Тизитль.

— Ничего, — ответил Марк. — Все нормально.

И споткнулся во второй раз.

Рука коротышки ухватила его под локоть. Крепкая, надежная рука. Громила Олин не сумел бы взять лучше. Тизитль шел со стороны слепого глаза; Марк резко повернул голову, чтобы увидеть спутника, и чуть не упал.

— Вам плохо?

— Ерунда. Сейчас пройдет.

Тизитль замедлил шаг. Голова его нырнула Марку подмышку: Тизитль решил выступить в роли костыля. В данном случае малый рост играл в пользу астланина.

— Вы не храбритесь, приятель. Переволновались?

— Есть немного, — согласился Марк.

Еле волоча ноги, он всем телом висел на Тизитле. Дыхание со свистом вырывалось из безвольно обмякшего рта. Марк часто-часто сглатывал, дергая кадыком. С нижней губы на подбородок тянулась ниточка слюны.

— Тошнит?

— Ерунда…

— Сейчас нам доктор укольчик…

— Не надо. Пройдет…

— Укольчик, говорю. И летим домой, баиньки…