— А если сигнала не будет?

— Если я не выйду на связь в течение ближайших десяти часов, они будут действовать сами.

— Сколько ваших людей сейчас на Риоре?

— Несколько сот.

— Где?

— Я поддерживаю связь через промежуточное звено в Метлике. Где расположен основной лагерь, мне неизвестно.

— Атошар прослушивается?

— Да.

Выяснив, что в запасе есть еще десять часов, Вэрол связался с Даном и изменил инструкции.

Сознание Виана обрело свободу. Теперь он угрюмо следил взглядом за Вэролом. Закончив переговоры, тот снова подошел.

— Теперь я намерен выяснить, — сказал Вэрол, — за что ты так ненавидишь Орден. На Арре ты утверждал, что не питаешь симпатий к харджерам и тобой движет ненависть к Ордену Хранителей. Почему?

— Не твое дело!

— Виан, я заставлю тебя ответить.

— Надо было застрелить тебя, — сквозь зубы произнес Виан. — Вы все изуверы. Изображаете из себя защитников справедливости, а на самом деле забавляетесь, пользуясь другими как собственными игрушками.

— Виан, я бы не хотел тебя мучить, — сказал Вэрол без гнева. — Ты назвал Хранителей изуверами, но никто из нас не любит причинять другим боль. Я тоже. Будь благоразумен.

— Я ничего не скажу! — В фиолетовых глазах Виана полыхала ненависть.

— Скажешь. Но если станешь снова сопротивляться, тебе будет плохо. Повторное ментальное принуждение протекает болезненно. К тому же я сам по твоей милости не в форме и действую жестко, хотя и не хочу навредить тебе. Не упрямься!

— Ты такой же лицемер, как и все вы, — злобно сказал Виан. — Я-то знаю, что вы собой представляете. Поступай как знаешь, я ничего не скажу.

Вэрол старался действовать помягче, однако натолкнулся на неистовое сопротивление, хотя Виан был уже порядком измучен, и с огорчением понял, что обойтись полумерами не удастся. Усилив нажим, он ощутил исступленное противодействие, и Виан потерял сознание. Глядя на беспомощно откинувшуюся голову Виана и его посеревшее лицо, Вэрол сострадал ему, забыв о том, каково пришлось ему самому на дне колодца.

«С этим надо кончать, — подумал он, заметив, что веки Виана дрогнули. — Ему слишком плохо».