— Нет, Саша, оставь. Я сама унесу. Ты скажи мне лучше…

— Что, Ирка?

Она хотела расспросить о той, которую Саша называл Маргошкой, но вместо этого спросила неожиданно для себя:

— Послушай, а почему нельзя научить меня чему-нибудь? Ну, ты ведь русскому языку в два счёта выучил! Понимаешь, Сашка? Ну что же ты такой непонятливый? Как эта твоя штука называлась, которая меня русскому языку научила? «Мнемозина»? Я правильно сказала? Почему она не может сделать так, чтоб я понимала в этих твоих фазовых пространствах и тракторах…

— Тракторах? — Волков задрал брови. — В тракторах и сам я… А! Я понял! Ты просто не расслышала. Я сказал «аттрактор». С буквы «а» начинается и с двумя «т». Это Ирка, понимаешь ли, такая штука…

— Вот! Я не понимаю! Слышишь?! Не по-ни-ма-ю! Почему нельзя сделать так, чтобы заснула и во сне — щёлк! — и всё поняла! Как тогда с русским языком было. Я бы не чувствовала себя такой…

— Ирка, ну что ты! Прекрати сейчас же. Не способна на это «Мнемозина», и я даже не могу рассказать тебе внятно — почему. Тебе бы с Можейко поговорить, он на волновой педагогике съел собаку и закусил двумя кошками. Ну хорошо, я попробую объяснить то, чего и сам не понимаю. Представь — ты хочешь подняться на вершину горы. Собираешься восходить, но тут к тебе подкатывает этакий элегантный господин и распахивает перед тобой дверцу своего личного вертолёта. Р-раз! И ты уже на вершине. Как во сне. Красота, виды и тому подобное. Здорово?

— Да-а-а… — неуверенно протянула Ирина, ища подвох.

— Нет. Не здорово. Потому что это ничем не поможет тебе залезть на следующую вершину. Вершин много, научиться покорять их может только тот, кто упрямо лезет вверх и осторожно спускается. Понимаешь?

— Понимаю, — опечалилась разочарованная в волновой педагогике девушка. Потом, встрепенулась:

— Нет. И всё-таки я не понимаю! Как же тогда получилось с языком?

— Знаешь, милая, — сконфузился Волков, — в работах Можейко я разбираюсь примерно как медведь в пчеловодстве. Он рассказывал мне, но я… Дело, по его словам, в том, что… Ты же изучала когда-то английский язык?

— Но я же его с детства знаю! Ну, изучала, конечно, не помню только.

— Это чепуха, что не помнишь. Раз изучала, значит, уже один раз залезла на гору. Выходит, это на самом деле одна и та же гора. Не понимаешь? Языки похожи друг на друга. Ты однажды лазила на эту гору, хоть и не помнишь. «Мнемозина» просто заталкивает в твою память ассоциации, воспоминания, слова, а потом уже мозг сам приводит эту гигантскую кучу информации в порядок, расставляет всё по местам. С языками это получается только потому, что они похожи друг на друга, а с математикой…