— Помилуй, Сашенька! Полно, что это тебе вздумалось? — удивилась его жена, подняв глаза от книги. — Этак ведь мне читать неспод…

Она замолчала на полуслове. Что он так смотрит?

— А! — сообразил, наконец, Волков, заглянув в книгу. — Тебя Лиза околдовала. Мне нужно в нижний грузовой отсек — проверить электронику, пока время есть. Веста скоро, там будет не до проверок. Почитаешь, или со мной пойдёшь?

— Мне должно с тобой! — решительно заявила Ирина, потянувшись, чтоб положить книгу на пульт.

— Не должно, но и не воспрещается, — Александр хохотнул, вытаскивая из встроенного шкафчика какой-то оранжевый чемоданчик. — Можно, поелику очень для меня приятственно и пользительно.

— В рассуждении же сказанного, — продолжил он, подставляя согнутую в локте руку, — заметить желаю, что прожить без вас хотя бы и малый срок кажется мне мукою нестерпимой.

— Что это ты, Сашка? — удивилась Ирина, цепляясь за мужнин локоть.

— Это я Лизе, — улыбнулся тот, приостановившись, чтобы пустить жену в лифт. «В жизни столько на лифте не ездила», — заметила мимоходом Ира.

Нижний грузовой отсек мало отличался от верхнего, но было в нём пусто; толстенные лапы захватов разведены к ребристым стенам, в колодце, окружённом кольцевым трапом, — ничего. Только какие-то жёлтые штуки на трапе валяются.

— От «Протесилая» осталось, — пояснил Волков, подбирая их на ходу. — Заглушки рецепторных пазов сбросил, бедняга, перед стартом. Разул глазки. Посмотрим, что тут у нас. Сезам, откройся!

Повинуясь нажатию кнопки, перед капитаном «Улисса» разъехались створки малоприметного люка, в нём обнаружились какие-то блестящие штучки, к которым Волков прицепил длинный шланг, вытянутый из оранжевого сундучка. И сундучок тоже оказался с секретом — стоило капитану раскрыть его, наружу глянул экран и осклабилась белозубая клавиатура, похожая на ту, что была в рубке, только поменьше.

— Ну, и как у нас с рефлексами? — осведомился Волков с интонацией врача, совершающего обход клиники. Жена его, изображавшая свиту, из желания быть причастной глянула на экран, для чего пришлось вытянуть шею. Ничего вразумительного там не нашла — одни только разноцветные кривульки, ну и цифры всякие.

— Сделай мне лапкой, дружок! — нежно проворковал Волков. Пока Ирина, приняв просьбу на свой счёт, пыталась сообразить, какой лапкой нужно помахать и зачем, вопрос разъяснился. В стене зарычало. Двинулась одна из трёх могучих лап. Она выставилась в пустой колодец, что-то звучно щёлкнуло, зажёгся оранжевый огонь, «лапка» поехала назад, к стене, и там (после звонкого щелчка) замерла.