Коуди стоял на нижнем предгорье, глядя вниз на Американ-Ган. Теперь, когда он шел прямо к ясно видимой цели, его напряжение сменилось каким-то спокойствием. В городе было, пожалуй, около сотни зданий; большие почти не встречались, и все они стояли в отдалении друг от друга. Цвели деревья — точнее, цвели бы, если бы не бессильно повисшие листья, у всех, кроме тех, что росли вдоль берега реки. Быстро двигались только дети. Коуди заметил маленькую группу, устроившую пикник, — люди собрались вокруг разостланной прямоугольной белой скатерти, на которой виднелись красно-зеленые арбузы.

Мимо него не спеша протрусила маленькая белая собачонка с высунутым языком. Она окинула его скучающим, но осторожным взглядом. В ее мозгу возник смутный образ страшного зверя, чуть больше тигра, из пасти которого капала слюна. С некоторым трудом Коуди узнал в этом чудовище таксу, которой очень боялась белая собачонка.

Немного развлекшись, Коуди начал спускаться по склону к Американ-Гану. Он не спешил. Влажный, теплый воздух вызвал приятные ощущения. Ни о чем не думая, лишь воспринимал, позволив не связанным друг с другом потокам мыслей проходить через его мозг, словно шуму морского прибоя, он двигался в полугипнотическом ритме к длинному зданию в византийском стиле, приближавшемуся с каждым шагом.

…На земле достаточно места. И, безусловно, достаточно врагов, помимо людей. Человек вел войну с тех самых пор, как стал ходить на двух ногах и освободил руки, и никогда не заключалось перемирие с самым старым его врагом — врагом, который горел в раскаленном голубом небе, прятался в форме микробной палочки, ядовитой и невидимой, в почве; который сейчас слабо колыхался в реке, но мог подняться и выйти из берегов; врагом, нападавшим на несведущего и невнимательного человека; врагом, чья древняя сила всегда билась о заслон, воздвигнутый человеческим интеллектом.

Враг и — в то же время — друг, дар богов. Без него, без физических и химических сил, которые создали этот воздух, эту воду, эту плоскую долину с ее плодородным суглинком, не было бы вообще никакой жизни. Волшебный дар — эта планета. Охраняйте ее, берегите, следите за ней — научитесь предвидеть ее действия и управлять ими, — и она будет служить вам. Забудьте о ней, сражаясь между собой, и горячее солнце, и разливы рек, и лютый холод, и быстро размножающиеся микроорганизмы займут свое место, как было всегда, когда человека не было еще и в помине. Как похоже на Бога!

Коуди уже был в небольшом парке перед длинным византийским зданием. Чахлые деревья высились над жухлыми лужайками. В мелком прямоугольном бассейне плавали золотые рыбки, они в надежде открывали рты, поднимаясь на поверхность, и снова уходили в глубину. Коуди шел мимо бассейна, и крошечные умишки рыбок были открыты для него — сознания, так же лишенные мыслей, как яркие, маленькие, спокойные огоньки миниатюрных свечей, зажигаемых в день рождения.