– А в чем дело? – поднял голову Физик.

– Он не хочет лежать! Едва дал себя перевязать, как встал и полез в дверь. О, он уже здесь… – добавил Доктор тише.

Двутел вошел, неуклюже ковыляя. По полу за ним тянулся конец бинта.

– Ты не можешь лечить его против его воли, – холодно сказал Физик. Он бросил сигарету на пол, встал и придавил ее ногой. – Ну что, возьмем калькулятор из навигационной, а? У него максимальная область экстраполяции, – сказал он Кибернетику.

Тот вздрогнул, проснувшись, вскочил, мгновение смотрел мутным взглядом и быстро вышел. Дверь он оставил открытой. Доктор, засунув кулаки в карманы халата, стоял посреди лаборатории. Услышав слабое шлепанье, он обернулся, посмотрел на гиганта, который медленно приближался, и вздохнул.

– Уже знаешь? – сказал он. – Уже знаешь, а?

Двутел кашлянул.

Остальные трое спали целый день. Когда они проснулись, смеркалось. Они пошли прямо в библиотеку. Она представляла собой кошмарное зрелище. Столы, пол, все свободные кресла были завалены грудами книг, атласов, открытых альбомов, сотни исчерченных листов валялись под ногами, вперемешку с книгами лежали части приборов, цветные гравюры, консервные банки, тарелки, оптические стекла, арифмометры, катушки, к стене была прислонена доска, с которой стекала вода, смешанная с меловой пылью, толстый слой засохшего известкового порошка покрывал пальцы, рукава, даже колени Физика, Кибернетика и Доктора. Они сидели напротив двутела, заросшие, с покрасневшими глазами, и пили кофе из больших кружек. Посреди библиотеки, там, где раньше стоял стол, возвышался ящик большого электронного калькулятора.

– Как дела? – спросил Координатор, остановившись на пороге.

– Великолепно. Мы согласовали уже тысячу шестьсот понятий, – ответил Кибернетик.

Доктор встал. На нем все еще был белый халат.

– Они вынудили меня к этому. – Доктор показал на двутела. – Он облучился.

– Облучился?! – Координатор шагнул внутрь. – Что это значит?

– Прошел через радиоактивное пятно в проломе, – объяснил Физик.

Он оставил недопитый кофе и опустился на колени у аппарата.

– У него уже на десять процентов меньше белых телец, чем семь часов назад, – сказал Доктор. – Гиалиновая дегенерация – совсем как у человека. Я хотел его изолировать, ему нужен покой, но он не хочет лежать, так как Физик сказал ему, что это все равно не поможет.

– Это правда? – повернулся Координатор к Физику.

Тот, не отрываясь от гудящего прибора, кивнул головой.

– И его нельзя спасти? – спросил Инженер.

Доктор пожал плечами.