— Почему они это сделали — из-за нефти? — спрашивает кто-то.
— Из-за нефти, — отвечает тренер, — денег, власти, господства.
— Дерьмо, — говорит один из новобранцев. — Европия — это свет.
Макс чувствует усиливающееся покалывание на своей коже, от позвоночника к вискам, и в нем зарождается острая тревога. Среди присутствующих нарастает ропот согласия и одобрения, утихающий, когда они вновь смотрят на опустошенную землю.
— Помните, — говорит Келли, — наша единственная задача состоит в том, чтобы помогать людям.
У Макса перехватывает дыхание, его легкие начинают гореть от ужаса, и он отходит от стены, пробираясь к выходу. Он оставляет их, двигаясь к более уединенному месту.
«Это не должно было случиться», — думает Макс. Этим переживаниям надлежало иссякнуть от постоянной рутины и режима. Он присоединился к командам помощи, будто окунувшись в вакуум, — место, где дают простые задания и требуются элементарные навыки. Не похожее на космос.
— Я не смог тебя спасти, — шепчет он, опять видя перед глазами тот череп, с которого спадает прядь каштановых волос, и, словно в замедленной съемке, сливается с Кэрис, ее рыжеватые волосы спадают на него в ту ночь, когда они легли в постель, после Игр.
«Мне еще никогда не хотелось чего-то настолько сильно». Одинокая слеза стекает по его лицу. «Так не должно было случиться», — думает он. Война не может быть настолько похожей на это.