– Об этом знает только она и, может быть, кто-то из ее ближайшего круга. Но главный вопрос, как мне кажется, состоит вот в чем: как нам предотвратить падение меча?

Вопрос он задал отличный, просто отличный. Как убедить рассерженных, голодных людей, что все будет хорошо? Убедить их надеяться на первопроходцев? На разведчиков? Расхваливать гидропонику? Разве слова «все будет хорошо» убедят их?

Одному богу известно.

Может быть, Эддисон знает. Может быть, даже у Танна есть какие-то идеи, кроме возвращения персонала в стазис.

– Если вы не возражаете, я поделюсь с вами некоторыми соображениями на этот счет, – осторожно заговорил Каликс. – Началом может стать то, как вы поступите с Иридой. – (Она нахмурилась.) – Я знаю, знаю – она в моей команде, и, конечно, я хочу, чтобы вы обошлись с ней помягче. Но если ее выкинут из тамбура в космос, если остальные воспримут ее наказание как предупреждение…

Она скосила глаза на Каликса, подумала о том, как вела себя во время ареста. О том, как орудовала кулаками, какие слова говорила. Но больше всего она вспоминала о том наказании, сторонником которого выступала, когда была предпринята попытка захватить шаттл.

– Неужели вы думаете, что я могу вышвырнуть кого-то в космос за то, что у него другое мнение?

Он зашелся в приступе смеха, что вынудило его накрыть длинной рукой стакан с виски, чтобы не расплескать.

– Вы? Нет. Вы сильная женщина, Слоан, но вы не абсолютно бессердечны. – Увидев ее гримасу, он опять наклонил голову. – Почему наш «временный директор» распространяет слухи?

– Чтобы укрепить свое положение. – Она снова сморщилась. – Нет. Я не должна была так говорить. У меня нет доказательств.

– Возможно, никаких доказательств и не требуется. – Он сказал ей, понизив голос до иронического шепота: – Он тот еще типчик, да?

– Не то слово.

– Стоит задуматься почему.

– Потому что он саларианец?

– Вот как я это вижу. – Каликс подался вперед, держа стакан в длинных пальцах под небольшим углом, словно чтобы вылить все содержимое. – Он из тех, кто идет к цели «любой ценой», верно? Для него важно всегда иметь решающее слово в игре за власть. В конечном счете власть – это деньги.

Следовало бы сказать: деньги – это власть. Но в данном случае турианец был абсолютно прав. Танн, молча согласилась она, предпочел бы власть.

– Для него важно все, что удастся выловить на этой плавучей развалине, – сказала она вслух.

Указательный палец турианца отлип от стакана и повернулся в ее сторону.

– А это немало. Насколько я понимаю, он хочет все держать под контролем.

Слоан усмехнулась, ей не нравилось, что разговор принял такой домашний оборот, но и точку ставить не хотелось. Ей было приятно говорить с кем-нибудь, кто понимал, в какую задницу зашел совет. Каликс, казалось, понимал.