8

8

— Жизнь земная это лишь путь в мир иной, — слышал он голос Алиссы, — это как экзамен, который каждый должен держать для того, чтобы попасть туда, где не будет ни боли, ни страданий, где все будут жить счастливо и вечно.

— Вечно? — услышал он свой голос, но голос этот показался ему чужим, будто кто-то другой говорил за него. — Как же без страданий-то? Любовь та же самая. Уж сколько людей сходило от нее сума, сколько людей ворочалось в этой томящей душевной боли на кровати. Сколько поэм написано, сколько стихов… музыки. Куда без всего этого? Не-е-т, дорогая! Жить без страданий, как жить без яиц! — он вдруг дико рассмеялся и… очнулся.

Пение птиц и щебетание кузнечиков, шум листьев и травы. Муха, пролетевшая над самым ухом и журчащий где-то неподалеку ручей. Что это?! Первое время, ему казалось, что все это лишь сон, что его нет, уже нет… но запах какого-то цветка, сначала одного, потом многих, запах травы и деревьев, таких, каких он не чувствовал давно, таких, каких он не чувствовал на этой планете с самого своего приземления, снова возбуждал его нервы, будто давая ему надежды на то, что жизнь его не было еще кончена.

Глаза открылись и взгляд устремился вверх. Белое пушистое облако, похожее на медузу, медленно проплывало по небу над самой его головой. Качаясь на ветру, слабо переливались светом и тенью деревья. Какая-то птица кружила в высоте, но нет, — он зажмурился и дунул вверх, — это была не птица, а муха, назойливая муха, хотевшая сесть ему на воспаленные разбитые губы.

— Что я делаю в лесу? Какого черта это такое? — он приподнялся и увидел, что лежит на какой-то светлой койке. Он потянул руку к лицу, чтобы по старой привычке почесать свою бороду, но, к удивлению, не обнаружил там ее. Он осторожно провел по всему лицу рукой, провел по подбородку, бровям, голове, ничего не было. Он был лысым со всех сторон. — Какого?.. — он вытянул руки и посмотрел на них. Не было ни ран, ни болячек. Гладкие, чистые, без единой царапинки, они казались ему чужими, будто сознание его перенеслось в какое-то другое тело, совершенно новое и идеальное.

Он скинул ноги с койки и огляделся. Чистый девственный лес вокруг. Множество деревьев, цветов, запахов. Сидевшая на ветке красивая птица с синеватой головкой вдруг залилась громкой мелодичной песней. Где-то вдалеке, у сверкавшего на солнце ручья, паслось стадо оленей.

— Я… в раю? — спросил он у себя вслух и снова ощупал голову руками. — Почему я лысый? — он двинулся вперед и ноги опустились на землю. Только она не была влажной, не была шершавой, покрытой листьями, ветками и иголками, как в обычном лесу, она была теплой и гладкой, она была… не настоящей.