— Я раньше думал, что вы зря не захотели полностью идти на государственную службу, а теперь думаю, что так даже лучше. Но с содержанием клиники мы вам поможем. Спокойно лечите детей и ни о чем не беспокойтесь. Вас освободят от налогов, а на оплату всего нужного, включая заработную плату сотрудников будут ежемесячно выделять субсидии. Этот порядок будет действовать на все время оздоровления детей, при условии отказа от коммерческого лечения. А за больных, которых вам подбрасывает управление, будут доплачивать отдельно. Это будет только справедливо. Как вы на это смотрите?

— Как я могу на это смотреть? — удивилась Ольга. — Я только «за».

— А ваш муж?

— У нас с ним в этой жизни все на двоих. Может, не поверите, но я с ним ни одного раза не поссорилась. А решение финансовых вопросов он сбросил на мои плечи, рассудив, что тот, кто больше зарабатывает, пусть и распоряжается деньгами.

— Почему не поверю? Мне в такое поверить не трудно. Мне, наоборот, тяжело представить мужчину, который стал бы с вами собачиться.

— Вы меня еще плохо знаете! — засмеялась Ольга. — Я иной раз такое вытворяла, что у мужа голова шла кругом. Это сейчас у меня просто не хватает времени.

— Как вы думаете, все дети придут в норму?

— Мне трудно ответить на этот вопрос. Причину их недугов я должна убрать, но многим после этого будет нужна обычная врачебная помощь, чтобы полностью восстановиться. Вряд ли им смогут помочь воспитатели. Я во время своей поездки на них достаточно насмотрелась. Есть порядочные и отзывчивые люди, а есть и…

— Как и везде, — пожал плечами президент. — Этот вопрос я адресую в министерство здравоохранения. Не могут вылечить, пусть хоть помогут встать на ноги после вашего лечения. Я до поездки сюда встречался с теми из детей, кого вы уже лечили. Сколько счастья в их глазах! А ведь многие еще только почувствовали улучшение. А один слепой от рождения мальчик уже смог увидеть, хотя пока только свет. Видели бы вы его лицо!

— Видела! — Ольга обхватила плечи руками. — Я их лиц за последнее время столько насмотрелась, что они мне уже начали сниться ночами! Впору разуверится в боге, если он допускает, чтобы дети столько страдали! В своей жизни большинство людей очень редко сталкивается с обездоленными, и большинство при этом старается не смотреть им в глаза, чем–то откупиться, уйти и забыть. Их можно понять: своих забот хватает, а тут чужое горе, которому и помочь–то толком нельзя!

— Нельзя так, Ольга! — президент поднялся и приобнял девушку. — Врач просто не может себе позволить переживать за своих пациентов, иначе его самого надолго не хватит. Я не призываю вас к равнодушию, но и принимать так близко к сердцу чужое горе тоже нельзя. Особенно вам — человеку, который их от этого горя избавляет! Вы в курсе того, что отказ от коммерческого лечения и ваша работа с детьми опять подогрели слухи о вашей святости? И не только у нас, но и во многих странах. С вами хочет встретиться митрополит Волоколамский, и я вам советую его принять. Я думаю, что никто не будет объявлять вас святой, тем более против вашей воли. Скорее, причина встречи в другом. Мне кажется, что церковь хочет принять участие в вашей компании исцеления детей–инвалидов, так сказать, взять ее под свой патронаж. Если такое предложат, не стоит отказываться: у них очень большие возможности.